Последний болгарский царь симеон и его необычная судьба. Болгарские цари (окончание)

В смысле, он еще жив, но не у власти, хотя в 2001 году ему и удалось возглавить Болгарию на недолгие 4 года, став главой правительства Республики.
Симеон Борисов Сакскобургготски родился в 1937 году в Софии. через 6 лет и Симеону пришлось вступить в царствование, но по малолетству царские обязанности за него исполнял регентский совет (князь Кирилл Преславскиx, профессор Богдан Филов и генерал Никола Михов).

9 сентября 1944 года в Болгарии произошел коммунистический переворот, а 15 сентября 1946 года был проведен референдум, по результатам которого стало ясно, что Болгария хочет стать республикой и 16 сентября 1946 года царская семья (Царица Иоанна, Симеон и его сестра Мария Луиза) покинула страну. Сейчас болгары утверждают, что референдум был незаконный и их заставили, а председательствовали там СССР, США и Великобритания - они де и надавили.
Так царь Симеон II, даже толком не имея престола, лишился его в 9 лет. Причем никакого официального акта отречения или свержения не было. Вернулся в страну Симеон Сакскобургготский только в 1996 году, когда ему было уже 59 лет.

Что же делал болгарский царь эти долгие 50 лет и где жил все это время?

Из Болгарии царское семейство отправилось к дедушке Виктору Емануилу III в Египет. В Александрии Симеон закончил колледж и с 1951 года стал жить в Мадриде, где отучился во французском лицее, изучая право и политические науки. В свое совершеннолетие Симеон Сакскобургготский подтвердил свою волю быть царем всех болгар, зачитав Манифест, в присутствии русского архимандрита Пантелеймона, Царицы Иоанны и короля Умберто II на верность Тырновской конституции. После это Симеон прослужил один год в военной академии Valley Forge Military Academy and College в Америке, где получил звание младшего лейтенанта и прозвище кадет Рилски .
Доподлинно неизвестно что делал бывший болгарский царь в период с 1962 год по 1996. По некоторым источникам он занимался бизнесом в Испании и США.
Само собой, ему это все было не по рангу и очень хотелось вернуть свое в Болгарии. Все-таки тут у него и статус и имущество - ведь прошла ! Кто он в Европе? Очередной отпрыск голубых кровей, а тут - царь!

В 1991 году Симеон попросил у болгарского посла в Мадриде выдать ему болгарский паспорт, мотивируя это желанием участвовать в политической жизни своей бывшей державы. Паспорт ему дали, но до политики и жизни в стране не допустили. В 1996 году тогдашний премьер Болгарии Жан Виденов даже отказался встречаться с Симеоном.
Почему-то до сих пор не известно под каким паспортом царь жил ранее. Один из его сыновей говорил, что семья использовала итальянский дипломатический паспорт по линии матери. Также известно, что у Сакскобургготского был и испанский паспорт, но не как у гражданина. Доказательств о двойном гражданстве Симеона Сакскобургготского нет.

В 2001 году Симеон прибыл в Болгарию уже удачно. Ему удалось создать партию Национално движение Симеон Втори (НДСВ) и выиграть парламентские выборы в коалиции с двумя другими маленькими партиями и возглавить правительство, а в в июне 2005 года Симеон подал в отставку.

Царь Симеон ІІ и Царица Маргарита

Симеон Саксобурготски женат на богатой испанке Маргарите Гомес-Асебо и Сехуела не аристократического происхождения. От этого брака есть пятеро детей, в том числе одна дочь, печально знаменитая своими .

Царь Симеон ІІ, принцесса Калина и внук царя Симеон-Хасан

Симеон, кстати, является крестным русского князя Георгия Михайловича Романова, который родился в 1981 году в Мадриде - первый сын Принца Франца Вильгельма Прусского и Великой княгини Марии Владимировны Романовой (считается престолонаследником русского трона).

На данный момент Симеон II Сакскобургготски и его сестра Мария Луиза Българска (1933 года рождения) владеют 2100 гектарами леса на горнолыжном , зимней резиденцией , дворцом , дворцом Сарыгьол , зимним домом Ситняково, домом в гр. Баня, лесными массивами в районе города Самоков – Боровец и села Бели Искър (я там была - прекрасная природа!).
Конечно же есть те кто не согласен с такой реституцией и доказывает, что большая часть этого имущества принадлежала не царю, однако Симеон пока прекрасно справляется со всеми судебными тяжбами.

Флаги Болгарии

Цвета болгарского флага имеют глубокие исторические корни. Так, флаг существовавшего на территории Болгарии в 1363 - 1396 годах Видинского царства был красно-белым (белый крест на красном поле, окруженный белой каймой). Зелеными (реже красными) были знамена гайдуков - цвет обозначал укрывавшие их леса. Широко известны, например, зеленые повстанческие знамена XIX века с золотым львом, попирающим полумесяц, и девизом «Свобода или смерть».

Первые трехцветные знамена, сочетавшие красно-белые исторические цвета с зеленым гайдуцким, относятся к 1861 - 1862 годам. Под таким знаменем из зеленой, белой и красной полос со львом на зеленом поле болгарские эмигранты во главе с Раковским создали в Сербии первую болгарскую легию, участвовавшую в боях против турок. Болгарские повстанцы 60 - 70-х годов носили и форму соответствующих цветов: белые шапки со львом на кокарде, зеленые брюки и красные мундиры. Выбор этого сочетания цветов не случаен. Большой популярностью у болгар, как и у многих других славянских народов, пользовались в XIX веке так называемые панславянские цвета - белый, синий и красный, употреблявшиеся на флагах России и Сербии, которые были оплотом борьбы за освобождение Балканского полуострова от турецкого господства. После замены нехарактерного для Болгарии синего цвета на популярный зеленый - цвет свободы и надежды - и возникли национальные болгарские цвета. Самое раннее из болгарских знамен с современным расположением цветов (на нем изображались еще лев и патриотический лозунг) было создано в 1877 году во время освободительного восстания болгарского народа, поддержанного Россией. Это так называемое Браилское знамя, созданное в румынском городе Браила болгарским патриотом С.Параскевовым и врученное командованию объединенных русско-болгарских войск, стало прообразом национального флага. После освобождения Болгарии и провозглашения ее независимости в 1878 году ее государственным флагом стало бело-зелено-красное полотнище безо всяких изображений (в период 1948 - 1990 годов на белой полосе у древка помещался герб). Белый цвет флага символизирует стремление болгарского народа к миру, свободе, гуманизму и чистоту его идеалов. Зеленый цвет обозначает красоту, вечную молодость и плодородие болгарской земли, ее поля и леса, а также надежду на будущее, красный - многовековую борьбу за свободу и независимость, кровь, пролитую за их достижение, боевой дух, мужество и стойкость народа.

Гербы Болгарии

С давних времен традиционной эмблемой Болгарии является лев, олицетворяющий мощь государства и отвагу ее жителей.

Древний болгарский герб

Красный лев на золотом поле как символ Болгарии встречается еще в конце Xll века на гербе сербского царя Стефана Немани (часть болгарских земель входила тогда в состав Сербского царства). На гербе одного из его преемников - Стефана Душана в середине XIV века лев стал золотым на красном поле. Официально же на гербе Болгарии, а точнее Тырновского царства (в 1363 году Болгария распалась на Тырновское и Видинское царства), лев появляется во время правления последнего перед турецким завоеванием царя Ивана Шишмана (1371-1393гг.), который поместил его изображение на монетах вместо употреблявшегося до этого под влиянием Византии двуглавого орла. На щитах воинов этого царя изображались три красных льва на золотом поле. Во времена турецкого ига - почти пять веков - лев был для болгарского народа символом борьбы за свободу. Эмблему золотого льва носили на шапках и изображали на знаменах повстанцы-гайдуки. Коронованный лев с мечом и крестом, попирающий символы турецких угнетателей - полумесяцсо звездой и их знамена, в сопровождении патриотического девиза «Свобода или смерть», изображался на печати созданного в 1862 году в Сербии Временного болгарского управления во главе с революционером Г.Раковским. Коронованный лев с этим же девизом был и на печати созданного в 1871 году Болгарского центрального революционного комитета. Корона в этих случаях служила символом стремления к достижению суверенитета страны. Естественно, что после освобождения Болгарии от турецкого господства коронованный лев - в 1879 году - стал главной эмблемой герба молодого государства. Первоначально лев изображался под княжеской, а после провозглашения в 1908 году Болгарского царства - под царской короной, ставшей эмблемой монархической власти. В период монархии существовало множество вариантов герба. Малым (и наиболее распространенным) гербом служил золотой коронованный лев с зелеными когтями и языком на темно-красном щите, увенчанном короной. На среднем гербе этот щит поддерживали еще два льва на фигурной подставке, иногда державшие национальные флаги. На большом гербе все изображение помещалось на фоне мантии с короной. Гербовый щит иногда обрамлялся орденскими лентами. На большом и среднем гербах был девиз - сначала «С нами бог», а затем- «Объединение дает силу».

Герб Болгарии до 1887 г.

Но и сами гербовые щиты, сохраняя в основе традиционного льва, бывали различными. Эта историческая национальная эмблема часто сочеталась с иноземными символами, так как на болгарском престоле оказывались немцы - сначала Александр Баттенберг из Гессен-Дармштадта, а в 1887 - 1946 годах - представители династии Саксен-Кобург-Гота-Кохари.

Герб Болгарии в 1887-1946 гг.

Поэтому в центре большого герба при князе Александре помещался династический гессенский щиток - синий с красно-белым львом. При нем же в большом гербе наряду с болгарским львом изображался восьмиконечный православный крест на зеленом поле, являвшийся одной из популярных повстанческих эмблем времен антитурецкой освободительной борьбы.

ГЕРБ: щит разделен на четыре части серебряным крестом. На центральном щитке - династический герб Фердинанда I Саксен-Кобург-Готского - князя, а потом царя Болгарии. В первой и четвертой четвертях - золотой коронованный лев в красном поле; во второй и третьей - серебряный восьмиконечный крест в зеленом поле. На среднем гербе этот щит поддерживали еще два льва на фигурной подставке, державшие национальные флаги. На большом гербе все изображение помещалось на фоне мантии с короной. Гербовый щит иногда обрамлялся орденскими лентами. На большом и среднем гербах был девиз - сначала «С нами бог», а затем - «Объединение дает силу».

При Кобургах же до 1918 года (то есть до ликвидации вследствие германской революции их «родового гнезда» - герцогства Саксен-Кобург-Гота) на груди болгарского льва, как правило, помещался династический саксонский щиток (черные и желтые полосы, пересеченные зеленой короной). Кроме того, в связи с территориальными спорами с соседними странами в некоторых вариантах болгарского большого герба конца XIX - начала XX века встречаются эмблемы исторических областей - Фракии (два красных столба на белом под двумя желтыми коронами на синем поле) и Фессалии (на красном поле две руки держат корону) как символы претензий на эти территории. После революции 1944 года в качестве герба первое время использовался красный щит без короны с золотым коронованным львом. Провозглашение в 1946 году Болгарии народной республикой привело к коренному изменению герба в духе коммунистической эмблематики.

Геральдическая корона Болгарии

Дворец

Царский дворец в Софии

Болгарское царство
Царство България
Раздел находится в разработке

Древнейшими обитателями Болгарии признаются фракийские племена, о которых свидетельствуют многочисленные могильные холмы (tumuli, рассеянные по всей стране). Эти племена были покорены сначала македонскими царями, а затем римлянами, которые в 29 г. до н.э. обратили область между Гемусом (Балканами) и Дунаем в римскую провинцию под названием Мизии (Moesia); страна же к югу от Гемуса, т. е. собственная Фракия, была сначала оставлена под властью туземного князя и только позднее, при императоре Клавдии, в 46 г. н.э., также обращена в римскую провинцию, причем, однако, горцы Гемуса и Родопа сохранили отчасти свою независимость и порядки. Во время движения народов, предшествовавшего падению Западной Римской империи, здесь проходили различные племена, и наконец осели готы, которые вскоре ушли в Италию, за ними двигались славянские племена, которые постепенно наводнили Балканский полуостров и проникли до самого Пелопоннеса, приводя своими набегами в ужас Византию. Почти одновременно со славянами появляются на Дунае болгары, бродячий народ уральско-чудского или финского происхождения, которые жили долго на Волге. В V и начале VI века орды болгар уже кочуют между Доном и Днепром, постепенно двигаясь к Дунаю; они предпринимают набеги за Дунай и доходят до стен Константинополя. В конце VI века их покоряют пришедшие с востока авары, или обры, дикая и воинственная орда, нахлынувшая в равнины Тиссы и Дуная около 568 г., откуда они производят свои опустошительные набеги на соседние страны. Страшное Аварское царство, однако, просуществовало недолго, около двух с половиной столетий, - оно затем распалось и вскоре исчезло бесследно. Освободившись от авар, болгары отчасти покоряют оружием, отчасти подчиняют себе славянские племена в придунайских областях, образуя около 679 года первое Болгарское царство в Мизии. Основателем этого последнего был один из болгарских князей или ханов, по имени Исперих (греки называли его Аспарухом). Его орда сначала обитала в Угле (по-гречески этот край назывался Онглос, по-татарски Буджак, что значит также угол) между Дунаем, Днестром и Понтом. Отсюда Аспарух, пользуясь слабостью Византии при императоре Константине Поганате, проник с своими полчищами до Варны. Он облюбовал мизийские нивы, которые к югу упирались в крутой и непроходимый Балкан, с тылу были прикрыты широким Дунаем, а на востоке омывались давно знакомым болгарам бурным Черным морем. Центром своего поселения он сделал Преславу, или Преслав, первую по времени болгарскую столицу на Балканском полуострове (ныне Эски-Джума близ Шумлы).

По смерти этого полулегендарного Аспаруха между болгарскими князьями, его преемниками, возникли раздоры, и о болгарах было мало слышно, но в начале IX века они шумно появляются на исторической сцене после вступления на престол (около 802-807 г.) сильнейшего из болгарских князей Крума, неутомимого и свирепого воина, который прославился своими успешными войнами и опустошительными набегами, в особенности против Византии. Крум нанес жесточайшее поражение императору Никифору I, предпринявшему против него поход. Сначала император взял и сжег болгарский город, местопребывание князя. Но на возвратном пути Крум, загородив засеками балканские проходы, окружил византийское войско в горах и уничтожил его 25 июля 811 г. Сам император пал в бою. Крум выставил его голову, воткнутую на копье, на позорище своим воинам, а потом приказал из черепа, оправленного серебром, сделать чашу и пил из нее вино на пирах с своими гостями. Пользуясь победой, он жестоко опустошил Фракию и Македонию, а в следующем году разбил императора Михаила под Адрианополем и подошел к самой столице Византии, но, убедившись в опасности и безуспешности осады Константинополя, за неимением осадных машин предложил мир под условием ежегодной дани в виде даров и, разорив все окрестности греческой столицы до Геллеспонта, на этот раз удалился. Два года спустя, несмотря на поражение, нанесенное ему императором Львом при Месемврии, Крум, собрав многочисленное войско из болгар, аваров и славян, вторично пошел на Константинополь с целью взять его, для чего запасся огромным количеством осадных машин. Но в 815 г. он внезапно умер под стенами столицы Византии, а полчища его после смерти Крума рассеялись. Преемник Крума Мортагон (у западных писателей Омартаг), заключив мир с императором Львом V, обратил болгарские силы в другую сторону и завоевал Паннонию. При правнуке Крума, князе Борисе (852-888 г.), в Болгарии утвердилось христианство. После некоторых колебаний между Римом и Византией этот князь принял христианское учение от Византии и около 864 г. крестился сам (при чем получил имя Михаила) и крестил свою дружину и бояр. Христианство задолго перед тем начало распространяться среди болгар. Крещение болгарского народа и князя совпало с просветительной деятельностью первоучителей славянства, солунских братьев св. Кирилла и Мефодия. Ученики Meфодия окончательно утвердили литургию в Болгарии на славянском языке и положили начало ее церковнославянской литературе. С принятием христианства болгары слились с покоренными ими славянами и, усвоив славянский язык и письменность, окончательно ославянились. Михаил-Борис, отказавшись в старости от престола, пошел в монастырь и скончался монахом. Его изображение на золотом фоне находится в одной рукописи XIII века в Московской синодальной библиотеке. Он был причтен к лику святых, и с него начинается ряд святых болгарской церкви. При младшем сыне Бориса, царе Симеоне Великом или Сильном (888-927), Болгария достигла высшей степени своего могущества. Воспитанный в Константинополе и получивший там греческое воспитание, весьма образованный Симеон возвысил, укрепил и расширил новокрещеное царство. Начало его правления ознаменовалось войной с пришедшими на Дунай мадьярами и Византией. Победив врагов, Симеон водворил долгий мир (почти на четверть века) с Византией, но после смерти императора Льва Философа (в 912 г.) Симеон, послы которого были оскорблены в Константинополе, воспользовавшись бессилием дряхлевшей Византии, стал угрожать самому ее существованию. Симеон сам имел виды на императорский престол; в 913 году он явился с сильным войском перед Константинополем, которое расположилось от Влахерна до Золотых ворот и от Золотого Рога до моря.

Сначала он довольствовался выгодными договорами, богатыми дарами и формальным соглашением о браке императора-мальчика (Константина Багрянородного) с его дочерью, рассчитывая править Константинополем через своего зятя, который был последним в роде. Почтенный богатыми и огромными дарами, Симеон обещал патриарху Николаю, с которым вел переговоры, прочный мир, какого доселе не бывало между греками и болгарами и какого не знали прежние поколения. Но когда мать малолетнего Константина, Зоя, взяла в свои руки правление, удалив патриарха и уничтожив брачный договор, политика Симеона относительно Византии изменилась и началась снова война. Симеон завоевал большую часть принадлежавших Византии областей на Балканском полуострове, в 914 г. взял Адрианополь, в 917 г. нанес лучшим войскам империи жестокое поражение при р. Ахелое близ Месемврии. Это поражение произвело такое впечатление в столице Византии, что вызвало там переворот, императрица-мать была заключена в монастырь, а начальник византийского флота Роман Лакапен, объявленный регентом на время несовершеннолетия юного императора Константина Багрянородного, женил его на своей дочери.

После этого переворота Симеон стал открыто домогаться византийского престола; он принял титул цесаря, или царя, болгар и греков, требовал чтобы Византия признала его таковым и продолжал упорно с нею воевать. Так как по тогдашним понятиям при императоре должен состоять патриарх, то болгарское архиепископство было возведено в патриархат. Царскую корону Симеон, вероятно, получил из Рима; присвоенный им царский титул носили все правители Болгарии до падения Болгарского царства в 1393 году. Симеон два раза брал Адрианополь и четыре раза осаждал Константинополь. В последнюю осаду (в 924 г.) соправитель императора Константина, вышесказанный Роман Лакапен, лично явился в лагерь Симеона умолять о мире и пощаде. Такое унижение Византии не прошло даром преемникам Симеона; византийский двор с тех пор напрягал все усилия для сокрушения такого опасного врага, как болгары.

Симеон снял осаду Константинополя, обложив Византию данью; его к тому склонил отказ аравитян, его союзников, прислать флот для содействия его операциям против столицы с моря (аравитяне были закуплены византийским золотом) и восстание против него сербского жупана и хорватов. Смирив жупана и хорватов, Симеон стал готовиться к новым, более широких размеров предприятиям против Византии, но среди этих приготовлений в 927 г. его постигла смерть.

При Симеоне Болгария достигла наибольших пределов своего господства - она простиралась до стен Константинополя и Адрии. Симеон завоевал прибрежные области Македонии до самой Солуни, которыми он, однако, овладеть не успел. Его владения с другой стороны переходили за Дунай. До вторжения мадьяр Симеону принадлежали Валахия и части теперешней Венгрии и Трансильвании. Сербия и Византия платили ему дань. Араб Аль-Масуди, посетивший Константинополь во второй половине X века, писал, что болгарское царство длиною в 30 дней, а шириною в 10 дней. Время Симеона - золотая эпоха болгарской литературы, хотя она не имела своей поэзии, что свидетельствует об ее подражательности и малой связи с народным бытом. Симеон не только покровительствовал литературе, но и сам ею занимался; он перевел некоторые проповеди Иоанна Златоуста на славянский язык (собрание которых получило название Златоструя). Иоанн, экзарх Болгарский, перевел "Богословие Иоанна Дамаскина" и написал "Толкование на книгу Бытия", пресвитер Григорий перевел известную хронику Амартола, которая перешла и в Россию вместе с другими произведениями болгарской письменности времен царя Симеона; черноризец Храбр составил историю изобретения славянской азбуки, в которой сообщает, что славяне "еще погани сущи", т. е. будучи язычниками, "писали чертами и резами". При сыне и преемнике Симеона, миролюбивом Петре I Кротком (927-968), Болгарское царство пришло в упадок и разделилось - образовалось Западное Болгарское царство под властью одного из возмутившихся бояр, Петра Шишмана.

Женатый на византийской принцессе Петр подчинился влиянию Константинопольского двора, который вскоре вследствие раздоров в Болгарии и упадка ее могущества стал относиться к болгарам презрительно, и когда Петр послал за дарами к императору Никифору Фоке, последний, прогнав их, сказал: "убирайтесь к вашему тулупнику" (т. е. царю Петру, который, по болгарскому обычаю, носил зимой платье с бараньим мехом). Политические раздоры усложнились религиозными, вызванными богомильством. - Кроме того, Никифор Фока, желая окончательного ослабления Болгарии, склонил дарами русского великого князя Святослава к походу на Болгарию; в первый поход (967) Святослав, спустившись по Днепру в Черное море, пристал с десятитысячным войском к устью Дуная и, поразив болгарскую рать, овладел болгарским городом Малой Преславой к востоку от Тульчи, на правом берегу георгиевского русла Дуная. Вторжение печенегов, осадивших Киев, заставило Святослава на этот раз оставить Болгарию и вернуться на родину.

Престарелый болгарский царь Петр ввиду появления нового врага старался расположить в свою пользу императора, который и заключил союз с Болгарией, союз, скрепленный браком двух византийских царевичей на дочерях Петра, сыновья которого - Борис и Роман - были посланы на воспитание в Константинополь. Зимой 969 г. умер царь Петр, а весной того же года Святослав вторично, но с более многочисленным войском, пришел в Болгарию и после нескольких сражений овладел не только Доростолом (Силистрия) и другими дунайскими городами, но и самой столицей болгарского царства - Преславой на Камчии (основанной, по преданиям, Аспарухом), пленил преемника Петра, царя Бориса, со всем семейством, захватив там скопленные болгарами со времен Крума сокровища. Увеличив свое войско болгарскими и мадьярскими наемниками, русский князь перешел Балканы и после жестокого боя взял приступом Филиппополь (теперешний Пловдив болгар). Появление русских на греческой границе и, так сказать, в соседстве со столицей Византии встревожило императора Иоанна Цимисхия, тем более, что Святослав, отвергнув предложенный ему мир, поразил византийское войско под стенами Адрианополя и опустошил Фракию.

Весной 971 г. Цимисхий из Адрианополя с многочисленным войском пошел на Великую Преславу через Балканские проходы, не занятые по беспечности Святославом, и после упорной борьбы овладел болгарской столицей, освободил пленного Бориса с семейством и осадил Святослава в Доростоле. После трехмесячной отчаянной борьбы под стенами этого города Святослав заключил мирный договор с византийским императором, который снабдил его судами и припасами для возвращения на родину. По удалении Святослава Дунайская Болгария была занята византийцами. Цимисхий и не думал возвращать царство освобожденному им Борису. Царь Борис II и болгарский патриарх Дамиан были низложены. Вся Восточная Болгария, т. е. как Дунайская, так и Северная Фракия с Филиппополем, была присоединена к империи и стала византийской провинцией, причем болгарские города получили греческие названия. Возвратившись с триумфом в столицу, Цимисхий пожертвовал в Софийский собор корону злейших врагов империи - болгарских царей. Борис должен был снять с себя публично украшенную золотом жемчужную тиару, багряницу и красные башмаки и взамен этого получил титул магистра империи. Его младший брат Роман был оскоплен.

Западное Болгарское царство, более обширное, в котором удержалась династия Шишмана, просуществовало долее. Оно состояло из Македонии, Албании, Северного Эпира, Фессалии, долины Моравы и края между Софией и Видином. Столицей Западной Болгарии при основателе царства Шишмане был Средец (София), затем Водена, а младший его сын Самуил перенес ее в Охриду. Сорокалетнее царствование Самуила (сына Шишмана от гречанки из Ларисы) ознаменовалось постоянными войнами с Византией; он умер от горя после тяжкого поражения, нанесенного его войску при Белащице (1014) императором Василием II (из Македонской династии), прозванным Болгаробойцем. Василий ослепил 15 тыс. пленных болгар, оставив из них сотого кривым, и в таком виде послал их к Самуилу. Болгарский царь при виде своих воинов с выколотыми глазами упал на землю - и через два дня умер, не пережив этого удара. После смерти Самуила начались раздоры; его сын Гавриил-Роман (по-славянски Родомир) был умерщвлен родственником (1015). Ему наследовал царь Иван Владислав или Святослав (1015-1018). Император Василий, пользуясь возникшим в Западной Болгарии междоусобием, покорил и это Болгарское царство с ее столицей Охридой в 1018 г. В XI и XII вв. все области первого Болгарского царства составляли византийские провинции и состояли в полной зависимости от константинопольских императоров.

Но в конце XII века (именно в 1186) два брата - Петр и Иоанн Асени (потомки болгарского царя Шишмана), полунезависимые владельцы неприступных балканских замков Тырнова и Трапезницы на р. Янтре, стали во главе восстания, поднявшегося в балканских замках, владельцы которых, потомки сподвижников Самуила, пользуясь войнами Византии с мадьярами и половцами, стали почти независимы от византийского дукса, управлявшего Болгарией, и возмутились против императора Исаака II, который, заключив мир с венгерским королем Белой и женившись на его дочери, стал приводить в подчинение империи этих строптивых вассалов. Пользуясь слабостью Византии, эти Асени основали второе Болгарское царство в Мизии, т. е. в пределах между Дунаем и Балканами, избрав столицей Тырново. Во время крестового похода Фридриха Барбароссы предприимчивый Асень предлагал ему помощь и союз против Византии, относившейся неблагоприятно к крестоносцам. Но затем преемники первых Асеней, начиная с их младшего брата, Калояна, становятся на сторону Византии против крестоносцев, завоевавших Константинополь. Этот Калоян весьма удачно воевал с латинским императором в Константинополе и, разбив императора Балдуина под Адрианополем, взял его в плен и потом завоевал северную Македонию и Фракию до этого города и Родопских гор, но его убили при осаде Солуни. Царствование Иоанна Асеня II (1218-1241) было самым блестящим временем второго Болгарского царства, которое почти достигло при нем пределов державы Симеона. Этот Асень покорил горную Албанию и верхнюю часть моравской долины и украсил свою столицу Тырново, которую болгары стали называть богоспасаемым градом царей. Вскоре после его смерти начинаются раздоры и междоусобицы; его младший сын Михаил был убит узурпатором Калиманом, который в свою очередь погиб насильственной смертью, и Болгарское царство теряет во время этих междоусобий свои македонские и фракийские провинции. Михаил был последний из мужской линии Асеней, царство которых распадается вследствие своеволия вождей, бояр и постоянных крамол. Болгария разделяется на несколько владений и продолжает враждовать с Византией; последняя накликает на Болгарию татар, которые и подчиняют ее себе временно в конце XIII века. В конце XIV века Болгария попадает под власть сербского короля Стефана Душана, который создал тогда могущественное Сербское королевство, приняв титул царя сербов, греков, болгар и албанцев. Вскоре после смерти Стефана Душана на Балканском полуострове появляются турки, под ударами которых гибнет как Сербское, так и Болгарское царство. В 1393 г. султан Баязет взял приступом столицу Болгарского царства Тырново - последний болгарский царь Иоанн Шишман III был уведен в плен вместе с болгарским патриархом, и Болгария обратилась в турецкую провинцию. В 1393 г. пало Тырновское Болгарское царство, а вместе с ним церковная независимость Болгарии. Западная Болгария, или Бдинское царство (столицей которого был Бдин или Видин, на Дунае), также подчинилась туркам после поражения венгерского короля Сигизмунда, желавшего вытеснить турок из Западной Болгарии; под Никополем (в 1396 г.) царь этой последней - Срацимир - был уведен султаном Баязетом в плен, и вся Болгария стала турецкой областью. После падения Константинополя (29 мая 1453 г.) султан признал главой всех православных христиан на Востоке греческого патриарха в Константинополе, который сделался единственным представителем и заступником за христиан этого исповедания на Балканском полуострове. Греческое духовенство не могло забыть старой исторической борьбы Византии с болгарами и, пользуясь своим положением, деятельно искореняло болгарский национальный дух в подвластном ему церковном управлении. Для болгар был закрыт доступ к высшим духовным должностям, хотя они составляли большинство во многих странах, подчиненных константинопольскому патриарху. Высшее духовенство огречилось после введения греческого языка в богослужении; кроме того, в некоторые приходы стали назначаться священники также из греков. Сельское духовенство вследствие уничтожения школ загрубело, всякая литературная деятельность прекратилась. Века турецкого господства темны для истории. Мы знаем, что высшие классы в Болгарии были отчасти истреблены, отчасти обращены в мусульманство. Живущие в окрестностях Ловчи, в Родопских горах и др. местностях помаки - те же, только отуреченные, болгары, т. е. принявшие ислам. Некоторые из болгарских бояр с своими слугами и последовавшими за ними выходцами бежали за границу и поселились в Молдавии и Банаге. Болгария пришла в полный упадок. Просвещение, достигшее в ней довольно значительной степени развития в золотой век царя Симеона, совершенно угасло. В течение нескольких веков вовсе не печаталось книг на болгарском языке; известна только одна книга "Псалтирь", напечатанная в 1596 г. болгарином Яковом Крайковым в Венеции, на своем языке. Греческое духовенство, особенно с конца XVIII в., когда образовалась и получила преобладание в церковных делах партия фанариотов (т. е. греков, проживавших в Фанаре, одном из предместий Константинополя), стало систематически преследовать и искоренять болгарскую национальность, имея в виду ради великой идеи, т. е. восстановления древней Византии, огречить болгарское население. Болгарский народ, лишенный школ, руководителей и национального богослужения, обратился в безответную райю, политически подчиненную турецкой власти, а духовно - греческому духовенству. Он обнищал материально и духовно, погряз в невежестве и как бы утратил свое национальное сознание. Фанариотское духовенство не без основания обвиняют в намеренном истреблении болгарских исторических памятников, книг и рукописей. Первые признаки болгарского возрождения относятся к концу XVIII века, когда все прошлое Болгарии пришло в совершенное забвение не только у других народов, но и у самих болгар.

В 1762 г. хиландарский монах на Афоне, Паисий, болгарин родом из Самокова, составил славяно-болгарскую историю "О Царях и святых болгарских и всех деяниях болгарских". Она написана на основании сочинения дубровицкого аббата Мавро Орбини (Regno degli slavi, в 1601 г.), переведенного по-русски в 1722 г. и в русском переводе известного Паисию, так же как и всемирная хроника Барония (русский перевод в 1716 г.). На основании этих источников, дополнив их некоторыми болгарскими грамотами и житиями святых, Паисий составил свою славяно-болгарскую историю, чтобы напомнить славные прошедшие времена своего народа, могущественных царей, знаменитых святых. Он указал болгарскому народу в жизни прошедших времен предмет гордости и урок для сохранения верности своей национальности и для отпора врагам.

Сочинение Паисия разошлось в рукописи и произвело впечатление, возбудив в Болгарии чувство патриотизма. Оно было напечатано только в нынешнем столетии, именно в 1844 г. в Пеште Христаки Павловичем из Дупницы, но с значительными переменами, под заглавием: "Царственник или история Болгарская". Ученик Паисия, Софроний, епископ врачанский (в мире Стойко Владиславов), умерший в 1815 г. в Бухареште, куда он должен был удалиться от преследований, издал первую печатную книгу на новоболгарском языке: "Собрание поучений, переведенных с старославянского и греческого языка" (Кириакодромион. Рымник, 1806 г.). Сначала Стойко был священником в Котле и учил в тамошней школе болгарскому языку, а затем греческое духовенство назначило его епископом в г. Врацу, под именем Софрония.

Деятельность Паисия и Софрония послужила первым зерном болгарского возрождения, которое в начале XIX столетия вследствие войн Екатерины II и Александра I с Турцией стало распространяться и нашло новых деятелей среди болгарских купцов, поселившихся в Валахии, благодаря содействию которых вне пределов Болгарии было издано несколько книг на болгарском языке и, между прочим, "Букварь" Петра Беровича, или Берона, напечатанный в Брашове, в Трансильвании, в 1824 г.

Болгарское возрождение заметно стало крепнуть после занятия русскими войсками Болгарии и Адрианополя. Одновременно с этим появилась в Москве в 1829 году известная книга карпаторуса Юрия Венелина "Древние и нынешние Болгарии", своей книгой и путешествием на Балканский полуостров оказавшего громадное влияние на пробуждение национального чувства в болгарах. Проживавшие в Одессе болгары В. Априлов и Н. Палаузов, сначала поддерживавшие греческие школы и греческое движение, прочтя книгу Венелина, стали ревностными деятелями национального болгарского возрождения. Они решили основать на своей родине, в Габрове, небольшом городке между Тырновом и Шипкой, первое болгарское училище, которое им удалось открыть в 1835 г. Габровская школа имела большой успех. Учрежденное в Одессе Априловым и Палаузовым Болгарское настоятельство деятельно поддерживало эту школу, выдавая ей ежегодное денежное пособие. Это настоятельство пригласило в габровскую школу учителем рыльского иеромонаха Неофита, оказавшего большие услуги болгарской народной педагогии и национальному движению. Явились новые пожертвования, стали издаваться учебники на болгарском языке, и 6 лет спустя после открытия первой школы в Болгарии существовал уже ряд школ, получавших из Габрова необходимые учебные пособия. В 1844 г. стала издаваться первая болгарская газета. Болгарское национальное движение обратило на себя тогда внимание Европы, и в Риме возникла мысль, пользуясь неудовольствием Болгарии против греческого духовенства, подчинить их папской власти. В начале 40-х годов в монастыре Св. Бенедикта в Галате с этой целью была основана миссионерская станция лазаристов с иезуитом аббатом Боре во главе, а в Бебеке, одном из предместий Константинополя, была основана школа для обучения болгарских мальчиков и девочек. После Крымской войны и Парижского конгресса (в 1856 г.) особенно усилилась католическая и протестантская пропаганда в Болгарии, которой благоприятствовали раздоры между Болгарией и константинопольским патриархом. 28 февр. 1870 г. султан издал известный фирман о Болгарском экзархате, которым была создана самостоятельная болгарская церковь под управлением экзарха, выбираемого болгарскими епископами, власти которого подчинились все болгарские епископы в пределах Оттоманской Порты. Это учреждение самостоятельного болгарского экзархата последовало без согласия и благословения константинопольского патриарха, которое требовалось каноническими правилами. Оно вызвало величайшее раздражение и обострило церковную распрю между греками и болгарами. Вселенский патриарх Анфим на соборе греческих патриархов и митрополитов, собранном в 1872 г. в Константинополе, объявил Болгарию схизматиками и отлучил их от общения с Православной вселенской церковью. Эта ожесточенная церковная распря с греками вызвала целую полемическую литературу. На болгарском языке стали издаваться брошюры и газеты, которые выходили в Константинополе, Букареште, Белграде и Вене, а также в Москве. Болгарские эмигранты, главным образом в Белграде и Бухаресте, образовали комитет для агитации среди болгарского населения, подвластного султану. Молодые люди из Болгарии поехали учиться в Западную Европу и в Россию, особенно в Москву. Учрежденные в Москве и Петербурге славянские благотворительные общества оказывали материальное пособие болгарам, приехавшим учиться в Россию.

Некоторые вспышки болгарского национального движения обнаружились уже в 1867 г., но они скоро были подавлены турками. Восстание Боснии и Герцеговины в 1875 г. вызвало сильное брожение в Болгарии - болгарское население поднялось против турецкого ига на южных склонах Балкан, в местечках Панагюште, Капривщице, Батаке и др., а также в Сельви и Габрове. Гайдуцкие четы в Балканах, появлявшиеся в этих горах периодически, - заметно усилились и стали смелее в своих нападениях на турецкие власти. Но это народное движение было подавлено турецкими войсками и при этом сопровождалось жестокой резней в южной Болгарии, которую турки считали очагом национального движения. Около 60 местечек было разорено, и свыше 12 тыс. болгар обоего пола и различного возраста было зарезано и повешено. Наибольшее зверство обнаружили турки в местечке Батаке (в Родопских горах). Болгарская резня встревожила общественное мнение Европы и вызвала сильное негодование в России. Ближайшим последствием этой резни было созвание Константинопольской конференции в декабре 1876 г. Послы великих держав предложили Порте образование двух самостоятельных провинций из турецких областей, населенных болгарами, - Тырновской и Софийской, управляемых губернаторами из христиан по назначению султана, но с одобрения великих держав. Порта отклонила предложения великих держав, что вызвало объявление войны со стороны России (в апреле 1877 г.). Русская армия, перейдя Дунай, 14 июня того же года заняла Систово; вместе с занятием этого города вступило в действие русское гражданское управление в Болгарии, начальником которого был назначен князь В. А. Черкасский. Это управление положило начало самостоятельной организации края. Трактатами Сан-Стефанским 19 февр. 1878 г. и Берлинским 13 июля 1879 г. был образован новый порядок вещей в Болгарии, для водворения которого Берлинским конгрессом был установлен девятимесячный срок со дня ратификации трактата. В течение этого срока продолжалась русская оккупация и русское гражданское управление, во главе которого стоял князь А. М. Дондуков-Корсаков, облеченный званием императорского комиссара и обширными полномочиями для организации освобожденного русским оружием края. В эти девять месяцев при самой усиленной деятельности была поспешно закончена русскою оккупационною властью военная и гражданская организация Болгария Образовано болгарское земское войско в составе 21 пешей дружины, 4 кон. сотен, 2 саперных рот и 1 роты осадной артиллерии - численностью в 25000 челов., не считая русских кадров, которые состояли из 394 офицеров и 2700 нижн. чинов; административные и судебные учреждения, больницы, госпитали, склады военных запасов; введены таможенные и акцизные сборы (с табаку и вина) и, наконец, выработан органич. устав Болгарского княжества. Этот последний был составлен советом управления императорского комиссара и исправлен в Петербурге особою комиссиею под председательством князя С. Н. Урусова. 10 февраля 1879 г. было собрано в Тырнове первое болгарское народное собрание для рассмотрения предложенного ему князем Дондуковым проекта органического устава, который и был принят собранием с значительными изменениями, имевшими целью ограничение княжеской власти; при этом собранием было отвергнуто предложенное проектом учреждение державного совета, который должен был служить посредником между князем и народным собранием. Вслед за утверждением устава, названного Тырновскою конституцию 1879 г., князь Дондуков-Корсаков согласно постановлениям этой конституции созвал в том же Тырнове (17 апр.) великое народное собрание для избрания болгарского князя. Таковым, согласно желанию императорского комиссара, был избран молодой принц Александр Баттенберг, лейтенант прусской службы, племянник русской императрицы (сын ее родного брата Александра Гессенского). Народное собрание отправило в Берлин депутацию для извещения избранного князя о своем решении. Последний вслед за тем отправился в Ливадию для принесения благодарности русскому императору и объехал европейские столицы. Избрание Баттенберга болгарским князем было признано всеми великими державами, подписавшими Берлинский трактат. Из Константинополя, где князь Александр представился султану Абдул-Гамиду, от которого он получил инвеституру, он отправился в Варну и вступил на болгарскую территорию. Дондуков-Корсаков, встретив болгарского князя в Варне, проводил его до Тырнова, где болгарский князь 9 июля 1879 г. принес присягу на верность конституции, после чего ему было передано управление, а императорский комиссар вместе с русским гражданским управлением и оккупационным войском удалился в Россию. Вместе с подробной сметой доходов, которые были исчислены в 24 млн. франков (народное собрание увеличило смету ожидаемых доходов до 28 млн.), русское гражданское управление передало новому болгарскому правительству запасный фонд в 14 миллионов франков. Прибыв в Софию, избранную столицей Болгарского княжества, кн. Александр поручил составление первого болгарского министерства Бурмову (воспитаннику Киевской духовной академии). В состав этого министерства вошли Марк Балабанов, Начевич и Греков, управление же военным министерством было поручено русскому генералу Паренсову. Это министерство, впрочем, за исключением военного ведомства, занялось перетасовкой администрации княжества, в составе которой преобладали так наз. либералы, т. е. сторонники Д. Цанкова и П. Каравелова, не попавших в это министерство. Князь предложил Д. Цанкову министерский портфель, но последний, не сочувствуя некоторым членам кабинета, от него отказался. Произведенные во время управления этого министерства выборы в народное собрание, имевшее собраться осенью 1879 г., дали значительное большинство партии оппозиции (Цанков, Каравелов, Славейков), и несмотря на желание князя сохранить это министерство, на другой день после открытия заседания собрание (открылось 27 октября) выразило полное и резкое неодобрение министерству. Неделю спустя собрание было распущено княжеским указом от 3 ноября, в котором было сказано, что оно распускается потому, что по своему составу не представляет достаточных гарантий для правильного разрешения дел и водворения надлежащего порядка в княжестве. Вместе с этим последовали перемены в кабинете: председатель его, министр внутренних дел г. Бурмов, допустивший торжество оппозиции на выборах, был уволен и заменен Иконовым, приглашенным на этот пост из В. Румелии, а министром народного просвещения, представители которого заявили себя горячими сторонниками оппозиции (болгарские школьные учителя принимали самое деятельное участие в выборах, содействуя своим влиянием успеху депутатов оппозиции), был назначен известный болгарский писатель Климент Браницкий (Василий Друмьев), митрополит Тырновский, которому было предоставлено и председательствование в совете министров. Но действительным руководителем министерства явился Начевич, соединивший в своих руках управление министерством финансов и иностранных дел (последним временно) и пользовавшийся особым расположением болгарского князя. Этот последний вместе с Грековым и личным секретарем князя, молодым болгарином, воспитывавшимся в Западной Европе, Стоиловым, образовали кружок интимных советников князя, вызывавший против себя негодование оппозиции, которая имела за себя всю болгарскую печать (за исключением одной газеты, руководимой вышеуказанным кружком) и школьных учителей, весьма влиятельных деятелей болгарской общественной жизни. Оппозиция еще более усилилась многочисленными увольнениями чиновников, произведенными так называемым консервативным министерством, - эти последние и их родственники выступили на выборах озлобленными противниками правительства. Новые выборы, произведенные в начале 1880 года, дали результаты еще более неблагоприятные для министерства, и последнее в апреле того же года вышло в отставку. Тогда князь Александр по совету русского императора поручил составление министерства вождю оппозиции, старому болгарскому деятелю, игравшему роль в болгарских делах еще при турецком владычестве, Драгану Цанкову, который в то время считался наиболее влиятельным и уважаемым в стране и собрании общественным деятелем, хотя он не пользовался личным расположением князя.

Это министерство, в состав которого вошел Петко Каравелов и другие представители так называемой радикальной партии, отнеслось серьезно к своей задаче, обнаружив благоразумную осторожность и сдержанность в своей политике (оно отказалось содействовать революционному движению в В. Румелии, которое предполагал вызвать болгарский князь с целью присоединения этой области), заботясь более всего о соблюдении строгой экономии в расходах. Но такая бережливость министерства, сопротивление его приглашению на болгарскую службу помимо согласия народного собрания, иностранных чиновников и твердое намерение держаться пределов установленного этим собранием бюджета вызвали неудовольствие князя. Личные враги Цанкова, ближайшие и доверенные советники Баттенберга - Начевич, Стоилов и Греков - постоянно подстрекали последнего против министерства, отклонявшего различные финансовые аферы, которые они желали провести в собрании. Поэтому князь ожидал только случая, чтобы отделаться от своего старого и упрямого министра. Этот случай представился в виде недоразумения, возникшего в Дунайской комиссии между австро-венгерским и болгарским представителями. Последний представил возражение против составленного в Вене проекта правил судоходства по Дунаю, хотя этот проект был предварительно одобрен болгарским князем. Австрийский консул принес жалобу на болгарского представителя, обвиняя при этом председателя министерства Цанкова, будто бы давшего болгарскому делегату инструкции действовать вопреки последовавшему соглашению. Князь Александр потребовал, чтобы Цанков немедленно вышел из министерства, назначив на его место Каравелова. Заменив главу кабинета и опытного Цанкова молодым Каравеловым, болгарский князь навлек на себя неудовольствие людей осторожных. Каравелов был более склонен к роли народного трибуна и агитатора, чем к деловому исполнению своих обязанностей в качестве главы исполнительной власти в княжестве. Его управление отличалось отсутствием дисциплины и задорным тоном болгарской печати, которая находилась в самых близких отношениях с президентом министерства. Каравелов, кроме того, не ладил с военным министром генер. Эрнротом, прибывшим незадолго перед тем из России на место Паренсова. Военный министр не одобрял демагогических наклонностей главы министерства, с которым у него кроме того возникали недоразумения по делам военного ведомства. Старые болгары, бывшие министры, их родственники и вообще так называемые болгарские консерваторы, крайне недовольные министерством Каравелова, стали говорить о тревожном внутреннем состоянии страны, которая, по их словам, стремилась к явной анархии. Таким положением дел искусно пользовались вышеназванные советники князя, которые желали пересмотра конституции и предоставления ему самых широких полномочий, надеясь при этом ввиду своих личных к нему отношений достигнуть власти и денег. Они старательно поддерживали и распространяли самые тревожные слухи насчет политики и намерений министерства Каравелова в издававшейся в Софии газете "Болгарский глас" (которой руководил Начевич), в этом же смысле посылались корреспонденции из Болгарии в европейские и русские газеты.

Ввиду такого положения вещей болгарский князь, убедившись во время своей поездки в Петербург (в марте 1881 г.) на погребение императора Александра Николаевича, что министерство Каравелова не пользуется сочувствием русского правительства и не встретит в нем поддержки и что, кроме того, порядок, установленный в Болгарии тырновской конституцией, начинает возбуждать сомнения - решился произвести переворот. Он поспешил произвести таковой до приезда в Софию русского генерального консула М. А. Хитрово (назначенного на место Кумани, отозванного из Болгарии согласно желанию князя). 27 апреля 1881 г. на улицах Софии была расклеена прокламация князя Александра к болгарскому народу, которая возвещала об увольнении министерства Каравелова и необходимости приостановить действие тырновской конституции, "которая расстроила страну внутри и дискредитирует ее извне. Такой порядок вещей поколебал в народе веру в законность и правду, внушая ему опасение за будущее. Поэтому (говорил князь Александр в своей прокламации) я решился созвать в наикратчайший срок народное собрание и возвратить ему вместе с короной управление судьбами болгарского народа, если собрание не одобрит условий, которые я ему предложу для управления страной".

В заключение прокламации было объявлено, что военному министру генералу Эрнроту поручено составление временного кабинета для обеспечения свободы выборов и поддержания порядка в стране. Собранное в Систове великое народное собрание 1 июля 1881 г. утвердило предложенные ему князем три пункта условий, в силу которых на 7 лет было приостановлено действие тырновской конституции, а князю были предоставлены широкие полномочия в отношении введения новых учреждений, необходимых для благоустройства страны, с тем, чтобы по истечении этого срока было снова созвано великое народное собрание для пересмотра конституции согласно указаниям князя. Во время полномочий князя народные представители должны были собираться только для утверждения бюджета и договоров с иностранными государствами. В течение же первого года болгарскому князю было предоставлено право вовсе не созывать народного собрания, пользуясь прежним бюджетом. Несмотря на такое одобрение систовским собранием переворота и предоставления ему потребованных полномочий, болгарский князь сознавал шаткость своего положения среди обнаружившегося в княжестве глухого брожения, вызванного переворотом. Каравелов, члены его министерства, а также их сторонники, к домам которых на первое время была приставлена полицейская стража, удалились в соседние страны. Сам Каравелов переехал в Восточную Румелию, а оставшиеся в княжестве агитировали против князя, нарушившего присягу, в том числе и находившийся в заключении Цанков, сосланный в глухой городок Врацу. Такая оппозиция оказалась опасной князю и его болгарским советникам, которые не только не пользовались доверием народа, но, имея весьма мало сторонников, возбуждали против себя общее озлобление. Таким образом князь Александр мог удержать предоставленные ему полномочия и сам удержаться в Болгарии, только опираясь на Россию, которая в то время пользовалась большим влиянием в Болгарии. Во главе болгарской армии и ее отдельных частей, начиная с полковых, батальонных и ротных командиров, стояли русские офицеры, которым подчинились и молодые болгарские офицеры. Приученное к дисциплине русскими офицерами, болгарское войско привыкло им повиноваться, и они являлись наиболее надежным оплотом для поддержания княжеской власти и порядка в Болгарии. Поэтому в течение всего периода упразднения тырновской конституции, продолжавшегося два года четыре месяца и несколько дней (с 27 апреля 1881 г. по 7 сентября 1883 г.), князь Александр вынужден был ставить во главе исполнительной власти русских офицеров, которых он назначал президентами неоднократно сменяемых им кабинетов. Министрам из русских поручались министерства внутренних дел и военное, в первом из них участвовали полковник Ремдинген и генерал Крылов, в последнем генералы Соболев и Каульбарс. Болгарский князь вообще был недоволен своими русскими министрами, которые не желали поддерживать во что бы то ни стало малочисленную и не пользовавшуюся расположением и доверием страны партию его любимцев. Они заботились исключительно о поддержании тишины и порядка в стране и об охране национальных ее интересов. Кроме того, убедившись, что княжеские любимцы, преследуя чисто личные цели, вносят только интриги в дела высшего управления, неохотно давали им министерские портфели, предпочитая им болгар, стоящих вне борьбы партий. Стоилов и Начевич и примкнувший к ним доктор Вулкович из Восточной Румелии по настоянию князя получали портфели, но скоро теряли их вследствие возникавших при появлении их в министерстве интриг - первые два были уволены, а Вулкович был назначен председателем новоучрежденного державного совета, который, впрочем, просуществовал весьма недолго, не оправдав ожиданий князя - при тогдашнем положении Болгарии это учреждение оказалось мертворожденным. Недоразумения между болгарским князем и его русскими министрами (генералами Соболевым и бар. Каульбарсом) настолько обострились, что князь Александр, прибыв в мае 1883 г. в Москву на коронацию, выразил желание заменить их другими. Вследствие этих недоразумений был временно командирован в Софию для управления русским генеральным консульством наш посланник в Бразилии А. С. Ионин, которому было предоставлено разрешение пререканий между князем и его русскими министрами. Болгарский князь, недовольный миссией, возложенной на Ионина, поспешил войти в соглашение с оппозицией и Драганом Цанковым, который был вызван для переговоров в Софию. Ведя одновременно переговоры с нашим уполномоченным дипломатом и русскими министрами, князь Александр условился о назначении особой комиссии под личным его председательством для пересмотра конституции, после чего было предположено созвать великое народное собрание для утверждения необходимых исправлений в тырновской конституции и заявления о прекращении княжеских полномочий. Затем, с восстановлением нормального порядка вещей, русские министры должны были оставить Болгарию. Вместо того манифестом от 7 сентября 1883 г. болгарский князь совершенно неожиданно для своего министерства объявил о прекращении своих полномочий и полном восстановлении тырновской конституции, поручив составление министерства Драгану Цанкову. Генералы Соболев и Каульбарс вслед за изданием манифеста подали прошение об отставке и оставили Болгарию. Такая развязка вопроса еще более охладила отношения болгарского князя к России, который, будучи недоволен отозванием в Россию некоторых русских офицеров, пользовавшихся его расположением, издал приказ об увольнении всех русск. офицеров, состоявших на болгарской службе. Встревоженное таким поступком Баттенберга, который мог привести к полному разрыву, мин. Цанкова немедленно командировало в СПб. одного из своих членов, Марка Балабанова, для определения условий и срока службы русских офицеров с предложением отмены приказа о русских офицерах в случае согласия русского правительства заключить по этому предмету конвенцию с Болгарией.

Эта конвенция была заключена приезжавшим в конце 1883 г. в Софию флигель-адъютантом бароном Н. В. Каульбарсом (русским военным агентом в Вене, братом бывшего военного министра). Русские офицеры, необходимость которых в качестве инструкторов армии сознавалась министерством и общественным мнением, остались в Болгарии, но им было воспрещено всякое участие в делах политических. После стольких кризисов, казалось, настал отдых. Партия Начевича временно сошла с политической сцены, сам он удалился в Румынию, получив место дипломатического агента в Букареште. Болгарский князь, выжидая хода событий, предоставил управление своему министерству, а сам некоторое время держался в стороне от политики, но министерству пришлось бороться с болгарскими эмигрантами, которые после восстановления конституции, возвратившись с Каравеловым из В. Румелии и избрав его предводителем оппозиции, восстали против Цанкова. Произведенные в мае 1884 г. выборы в собрание, при производстве которых министерство воздержалось от всякого давления на избирателей, дали огромное большинство оппозиции. Открывшееся 27 июня народное собрание избрало С. Стамбулова своим председателем, а министерство Цанкова вышло в отставку. - Князь поручил составление нового кабинета Каравелову, который составил его из молодых людей своей партии, в которой приобрел преобладающее влияние новый председатель собрания Стамбулов. Во время этого второго министерства Каравелова князь Александр, сблизившись с Англией (брат его женился на дочери английской королевы), после поездки в Лондон вошел в деятельные сношения с революционной партией, агитировавшей в Румелии с целью ниспровержения существовавшего там правительства и присоединения этой области к Болгарскому княжеству. При этом князь Александр стал усердно искать примирения с либеральной партией, стараясь изгладить воспоминания прошлого, сваливая на Россию свои прежние действия. Он также употреблял все зависевшие от него средства, чтобы расположить к себе болгарских офицеров, в разговорах с которыми постоянно высказывал сожаление, что состоящие на службе в болгарском войске русские офицеры мешают карьере болгарских офицеров - эти слова производили впечатление, вызывая недоразумения и рознь между теми и другими.

Восточная Румелия, из которой была образована Берлинским трактатом автономная область, управлялась на основании составленного в 1879 г. европейской международной комиссией Органического статута генерал-губернатором, областным собранием народных представителей и делегатами этого последнего, состоявшим из десяти членов постоянным комитетом. Генерал-губернатор В. Румелии назначался на 5 лет из лиц православного христианского исповедания, султаном, с согласия великих держав, подписавших Берлинский трактат; от него зависели все назначения должностных лиц автономной области, за исключением только шести директоров, соответствовавших министрам болгарского княжества, и начальников милиции, жандармерии и его генерального штаба. Эти последние назначались султаном по представлениям генерал-губернатора области. Первым генералом В. Румелии был Алеко-паша (Александр Богориди, огреченный болгарин, дед которого был родом из Котла в Балканах и приобрел известность своею деятельностью на пользу возрождения болгарской национальности, который долгое время состоял на турецкой службе и одно время занимал пост посла Высокой Порты в Вене. Пятилетнее управление Алеко-паши прошло довольно мирно, хотя ознаменовалось нередкими столкновениями генерал-губернатора с областным собранием и постоянным комитетом. После переворота в княжестве Алеко-паша стал мечтать о болгарской княжеской короне. Он оказал благосклонный прием болгарским эмигрантам, поселившимся в В. Румелии, и желал назначить Каравелова директором финансов В. Румелии, чему воспротивилась русская дипломатия. Издававшаяся в Пловдиве (Филиппополе) Каравеловым болгарская газета "Независимость" получала от него субсидию. Нападки этой газеты на русских офицеров, состоявших на службе в румелийской милиции, и честолюбивые стремления Алеко-паши, желавшего сделаться болгарским князем вместо Баттенберга, вызвали натянутые отношения между ним и Россией. Кроме того, сама Порта не желала продолжения его управления на второе пятилетие, которое как бы обратило его в пожизненного генерал-губернатора Восточной Румелии. Алеко-паша, желавший сохранить свой пост, усердно домогался покровительства западных держав, подписавших Берлинский трактат, думая при их содействии получить султанский фирман на второе пятилетие. Последний год своего управления он посвятил интригам и мелким придиркам к русским офицерам и болгарам, известным своими симпатиями к России. В апреле 1884 г., вопреки ожиданиям Алеко-паши, султаном с согласия великих держав был назначен генерал-губернатором Восточной Румелии Гавpиил Крестович, генеральный секретарь области, в течение пяти лет занимавший пост директора внутренних дел и исправлявший должность правителя области во время летних отлучек Алеко-паши в Константинополь. Вопрос о назначении ген.-губ. Восточной Румелии вызвал сильную агитацию в этой области, население которой тяготилось своей зависимостью от султана (принятые собранием законопроекты требовали санкции султана, советники которого, злоупотребляя этим правом, слишком часто кассировали их и тормозили таким образом развитие законодательства области). В апреле 1884 г., почти одновременно с назначением нового генерал-губернатора, из Восточной Румелии отправилась депутация в Европу с целью ходатайствовать о присоединении этой области к княжеству, но в Берлине, Вене и Петербурге был отклонен самый приезд этой депутации, а в Париже и Лондоне депутация не могла добиться официального приема. Представителям депутации было объявлено, что возбуждение этого вопроса, могущего нарушить мир и тишину на Балканском полуострове, решительно порицается всеми европейскими кабинетами. Но движение в этом направлении было в высшей степени популярно как в В. Румелии, так и в княжестве. Князь Александр болгарский решился воспользоваться таким настроением. Он вошел в сношения с некоторыми офицерами румелийской милиции и революционными комитетами, агитировавшими в пользу соединения, и, кроме того, совершив лично поездку в Лондон, склонил Сент-Джемсский кабинет к благоприятному взгляду на такой переворот, который, хотя и нарушал Берлинский трактат, но ставил Россию в затруднительное положение. Революционная партия в В. Румелии, во главе которой стоял радикальный журналист Захарий Стоянов, войдя в соглашение с офицером румелийской милиции майором Николаевым, произвела переворот. Ген.-губернатор Крестович был арестован и выслан из области. Образовалось временное правительство, во главе которого был поставлен доктор Странский (болгарин, занимавший прежде должность директора финансов Восточной Румелии и лично известный князю Александру). Болгарский князь, знавший о приготовлении к революции в Филиппополе, находился в это время в Варне. Получив телеграмму от временного правительства об успехе переворота, он 8 сентября издал прокламацию о присоединении Восточной Румелии к княжеству, двинув вместе с тем предварительно стоявшее в Филиппополе на границе болгарское войско на турецкую границу. Вслед за тем последовал протест Высокой Порты на нарушение болгарским князем Берлинского трактата посредством вступления с войском в пределы подвластной султану В. Румелии. 11 сент. последовало отозвание русских офицеров, состоявших на болгарской службе, хотя некоторые из русских унтер-офицеров вследствие неведения ими о таком распоряжении продолжали оставаться в болгарских рядах и приняли участие в последовавшей войне с Сербией. Отозвание русских офицеров послужило категорическим выражением неодобрения русским правительством переворота. Сербия, протестуя против нарушения прав султана и присоединения Восточной Румелии к Болгарскому княжеству, объявила 1 ноября 1885 г. последнему войну. 2 ноября сербская армия перешла границу, направляясь на Софию, в количестве 5 дивизий в составе около 45 тыс. человек под командой короля Милана. Но 5, 6 и 7 ноября сербская армия была разбита и отброшена болгарами за границу. Болгарское войско затем в свою очередь перешло в наступление и нанесло второе поражение сербам под стенами принадлежащего последним г. Пирота, взятого болгарами. Но дальнейшее движение болгар было остановлено ультиматумом, предъявленным князю Александру австро-венгерским консулом в Белграде, гр. Кевенгюллером (16 ноября), что и вызвало заключение перемирия. Дипломатические переговоры между Болгарским княжеством и Портой на основании конвенции, заключенной великим визирем Киамиль-пашой с болгарским министром иностранных дел Цановым, закончились султанским ираде от 19 января 1886 года, в силу которого Александр Баттенбергский был признан на 5 лет генерал-губернатором Восточной Румелии. В таком виде Высокая Порта санкционировала установленный переворотом порядок вещей, а 15 марта был подписан при содействии великих держав в Букареште мирный договор между Болгарией и Сербией, коим было восстановлено положение вещей, предшествовавшее войне. 24 мар. 1886 на конференции послов великих держав была подписана конвенция, признавшая последовавшее между Портой и Болгарским княжеством соглашение, т. е. предоставление болгарскому князю управление Восточной Румелией на 5 лет.

9 августа 1886 года Александр Баттенбергский заговором офицеров софийского гарнизона и присоединившегося к ним Струмского пехотного полка был низвергнут с престола и, подписав отречение, был выслан из пределов Болгарского княжества.

Низверженный болгарский князь арестовавшими его офицерами был увезен из Софии, посажен в Рахове на пароход и под конвоем, во главе которого стоял капитан Карджиев, отправлен в Россию. По высадке его на берег в местечке Рени (в Бессарабии) он был сдан русским властям, предоставившим ему полную свободу, пользуясь которой он отправился в Австрию. В Софии после низвержения князя было образовано временное правительство, во главе которого был поставлен известный болгарский патриот и писатель, тырновский митрополит Климент (наместник экзарха); в состав этого правительства вошел также Драган Цанков в качестве министра внутренних дел. Несколько дней спустя, во избежание междоусобий, временное правительство передало свою власть Каравелову, Никифорову (занимавшему пост военного министра во время переворота) и начальнику артиллерии майору Попову. Между тем бывший болгарский князь, приехав в Галицию, получил в Львове от своих сторонников из Болгарии приглашение немедленно вернуться назад. Уступая настояниям Начевича и советам английской и австрийской дипломатии, он поспешил через Румынию в Болгарию.

17 августа, высадившись в Рущуке, Баттенберг отправил телеграмму русскому императору, в которой заявлял, что, получив от России княжеский венец, он по первому ее требованию готов возвратить его. В полученном 20 августа ответе русского государя содержалось порицание его возвращению в Болгарию и было высказано опасение злополучных последствий такового для страны, уже подвергшейся столь тяжким испытаниям. Пораженный этим ответом, Баттенберг отправился в Софию, холодно и даже неприязненно встречаемый на пути населением. По приезде в Софию, убедившись, что в низвержении его участвовала значительная часть и притом лучших офицеров болгарской армии, он вторично отрекся от звания болгарского князя и в прощальном воззвании к болгарскому народу от 27 авг. - 8 сент. объявил, что удаляется, сознав печальную истину, что отъезд его из Болгарии облегчит восстановление добрых отношений к России. Но перед отъездом отрекшийся князь принял меры с целью упрочить положение в стране враждебных России элементов, передав управление лицам наиболее враждебным последней. Он назначил регентами Каравелова, Стамбулова и Муткурова и образовал новое министерство из радикалов с Родославовым во главе. Тем не менее, однако, ввиду настроения болгарского народа, привыкшего считать Россию своей естественной и исторической покровительницей и желавшего следовать ее указаниям, регентство первое время старалось заслужить расположение русского правительства. Александров день (30 августа) был торжественно отпразднован в Софии - в чествовании тезоименитства русского царя приняли единодушное участие представители власти, депутаты и весь народ. Собрание болгарских представителей единогласно постановило отправить телеграмму к государю императору с изъявлением чувств любви и признательности, умоляя его предать забвению прошлые вины Болгарии и снова взять под свою защиту болгарский народ, его объединение, самобытность и самостоятельность. Министр иностранных дел, статс-секретарь Н. К. Гирс, отвечая на это заявление и сообщая о благосклонном приеме государем чувств, выраженных представителями болгарского народа, известил болгарское правительство о предстоящем прибытии в Софию назначенного заведовать делами дипломатического агентства генерала барона Каульбарса, который предназначался служить посредником при передаче болгарам указаний русского правительства в видах обеспечения стране счастливой будущности и восстановления прежних отношений между Россией и княжеством. Состоявший русским военным агентом в Вене Н. В. Каульбарс вслед за тем (13 сентября) прибыл в Софию и вступил в переговоры с регентством. Условия, первоначально предложенные генералом Каульбарсом, заключались в следующих трех пунктах: 1) отсрочка на два месяца выборов в великое народное собрание, созываемое для избрания нового князя, 2) снятие осадного положения, объявленного регентством по вступлении в управление, 3) освобождение из заточения лиц, обвиненных в перевороте 9 августа. Правители Болгарии согласились на две из рекомендованных им русским уполномоченным мер - осадное положение было отменено и участники переворота были освобождены, но первое из выставленных генералом Каульбарсом условий, на котором он особенно настаивал, - отсрочка выборов - встретило решительный отказ со стороны регентства. Последнее, ссылаясь на постановления тырновской конституции и действовавшего в княжестве избирательного закона, устанавливавшие сроки для производства выборов, решительно воспротивилось отсрочке выборов. Это разногласие и последовавший затем указ регентства о производстве выборов вызвали разрыв между болгарским правительством и русским уполномоченным. Вслед за опубликованием этого указа, генерал Каульбарс (17/29 сент.) издал свой циркуляр к русским консулам в Болгарии, поручив последним распространить его в народе. В этом циркуляре бар. Каульбарс, обращаясь непосредственно к самому болгарскому народу, излагал свою политическую программу соглашения, предложенную им болгарскому правительству и призывал болгар к прекращению междоусобий, открытому и единодушному сближению с Россией и полному доверию к намерениям их освободителя - русского государя, направленным единственно ко благу Болгарии. Одновременно с изданием этого циркуляра русский уполномоченный в ноте, обращенной к болгарскому министру иностранных дел Начевичу, заявил, что назначенные регентством выборы он признает незаконными, поэтому самое великое народное собрание, происшедшее из этих выборов, и все его решения будут сочтены Россией лишенными всякого значения. Все это, а также предпринятая генералом Каульбарсом поездка по Болгарии в самый разгар избирательной борьбы и речи, произнесенные им на публичных сходках, в которых он, обращаясь к населению, обличал и порицал действия и распоряжения регентства, привело к окончательному разрыву с последним. Разрыв сопровождался прискорбными сценами, оскорбительными криками уличной толпы на сходке в Софии при появлении на ней генерала, возвратившегося из своей поездки, а в самый день выборов в этом городе - поруганием здания русского агентства и оскорблением осенявшего его флага. 9 октября открылось в Софии заседание народного собрания, в котором преобладали сторонники регентства. Ввиду насилий, сопровождавших выборы, а также притеснений, которым стали подвергаться русские подданные в Болгарии, генерал Каульбарс обратился с ультиматумом к болгарскому правительству, требуя энергичных мер к прекращению таких посягательств. Уклончивый ответ болгарского министерства вызвал новые пререкания, закончившиеся заявлением генерала Каульбарса, что при первом насилии, которому подвергнется кто-либо из русских подданных на болгарской территории, русские дипломатические представители оставят Болгарию, и всякие сношения с нею будут прерваны.

Такое насилие последовало 5 ноября в г. Филиппополе (Пловдиве): кавас генерального консульства в Восточной Румелии, отправленный с депешами на телеграфную станцию, подвергся нападению палочников и солдат и был доставлен в консульство в беспамятном состоянии от нанесенных ему побоев. 8 ноября генерал Каульбарс, спустив флаг с здания дипломатического агентства в Софии, со всем персоналом этого последнего выехал из Болгарии через Константинополь в Россию, предписав всем русским консулам в Болгарии и Румелии последовать его примеру. Русские подданные, проживавшие в пределах Болгарии, получили приглашение оставить княжество. Оставляя Болгарию, русский уполномоченный издал и велел расклеить прощальную ноту, в которой, обращаясь к болгарскому народу, объяснил, что Императорский кабинет не находит возможным поддерживать сношения с болгарским правительством в его настоящем составе, так как оно окончательно утратило доверие России. После отъезда русских дипломатических представителей в Болгарии водворился террор палочников, покровительствуемых болгарскими правителями, т. е. регентами и министрами, которые пользовались ими для упрочения своего господства в стране. Такое положение вещей, отзываясь крайне тяжело на мирном населении княжества, вызывало сильное неудовольствие как в этом последнем, так и в войске, и имело последствием несколько военных восстаний, которые вспыхнули в Силистрии, Рущуке, Бургасе и Сливне. Заручившись расположением болгарских офицеров, болгарское правительство, вполне подчинившееся наиболее энергичному из регентов, Степану Стамбулову, подавило эти восстания. Наиболее серьезное из них, произошедшее в Рущуке, было усмирено с величайшей суровостью. Начальник рущукского гарнизона - майор Узунов и эмигрант Панов (бывший член временного правительства после 9 августа), прибывший в Болгарию ради участия в восстании, были расстреляны вместе с другими лицами и простыми гражданами в числе 10 человек. 300 молодых солдат и более 100 старых рущукского гарнизона были заключены в тюрьмы. В числе арестованных был один из назначенных Баттенбергом регентов - Каравелов, обвиненный в сношениях с заговорщиками: майор Паница подверг его жестоким истязаниям, хотя впоследствии он был выпущен на свободу за недоказанностью обвинения. Господствовавшее в стране возбужденное состояние умов, угрожавшее новыми переворотами, заставило правителей Болгарии, т. е. Стамбулова и председателя собрания Захария Стоянова, спешить избранием нового князя. Народное собрание болгарских представителей, собравшееся осенью 1886 года во время пребывания в княжестве генерала Каульбарса, избрало князем принца Вольдемара Датского, но последний от этого избрания отказался. 20 ноября того же года, вслед за удалением русских дипломатических представителей из Болгарии, была отправлена в Западную Европу болгарская депутация (Кальчев, Греков, Стоилов) с просьбой о посредничестве великих держав, подписавших Берлинский договор, для решения болгарского вопроса. Европейские кабинеты, равно как и Оттоманская Порта, дали депутации совет войти по этому предмету в непосредственное соглашение с Россией, но депутация вопреки такому совету во время своего пребывания в Вене обратилась к принцу Фердинанду Кобургскому с предложением ему болгарского престола. Эта комбинация встретила усердную поддержку в некоторых мадьярских магнатах, взявшихся за проведение кандидатуры Кобурга в Болгарии и принявших на себя денежные расходы по этому предмету. Принц Фердинанд Кобургский вступил в сношения с регентством и выразил свое согласие, оговорив последнее условием признания его в качестве князя державами, подписавшими Берлинский договор. Но затем, несмотря на отказ держав одобрить его кандидатуру, Кобург, избранный в июле 1887 народным собранием болгарским князем (избрание его было проведено регентством, несмотря на сильную оппозицию партии полковника Николаева, влиятельного в Румелии, где он командовал бригадой, и министра Радославова, сторонников Баттенберга), после некоторого колебания отправился в Софию и вступил в управление княжеством. Он поручил составление министерства Стамбулову, который, назначив на влиятельный пост военного министра своего зятя Муткурова, составил министерство из своих приверженцев и партии Начевича, который, так же как и Стамбулов, явился усердным сторонником Кобурга.

Принц Фердинанд, сознавая шаткость своего положения, неоднократно и усердно добивался признания своего избрания Портой и великими державами, но его старания остались безуспешны. Заговор Паницы (недавнего друга Стамбулова и помощника) с целью низвержения Кобурга и умерщвления Стамбулова (майор Паница был арестован вместе с своими сообщниками в январе 1890 года и расстрелян того же года 16 июня в военном лагере в Софии), а также другие проявления народного неудовольствия и последовавшее на улицах Софии 15 марта 1891 г. покушение на жизнь Стамбулова, при чем был убит наповал тремя пулями из револьвера сопровождавший его министр финансов Бельчев, свидетельствуют о том, что страна не пришла еще в нормальное состояние. В 1891 была основана Болгарская социал-демократическая партия. В 1912-13 Болгария участвовала в Балканских войнах. В 1-й мировой войне выступила (с 1915) на стороне Германии. По Нейискому мирному договору 1919 потеряла значительные территории, выход к Эгейскому морю. Сентябрьское восстание 1923 было жестоко подавлено правительством Александра Цанкова, пришедшим к власти после переворота (июнь 1923). В 1924 были запрещены компартия и другие демократические организации. В 1932 Цанков основал фашистскую партию Национально-социальное движение.

В марте 1941 Болгария была вовлечена в Берлинский пакт 1940, войска Германии введены на болгарскую территорию. Организатором вооруженной антифашистской борьбы являлась компартия. В 1942 создан Отечественный фронт во главе с коммунистами, организационно закрепивший объединение патриотических сил. После вступления Советской Армии на территорию Болгарии, монархический режим был свергнут. 9 сентября 1944 создано первое правительство Отечественного фронта. 15 сентября 1946 Болгария провозглашена народной республикой. В июне 1990 на выборах в Народное собрание, проходивших на многопартийной основе, победила Болгарская социалистическая партия (с 1990 новое название компартии), в декабре сформировано коалиционное правительство. В октябре 1991 на парламентских выборах победу одержала коалиция движений и организаций Союз демократических сил (основана в декабре 1989).

Правители Болгарии

Ханы Великой Болгарии

Кратковременное объединение булгарских племён, возникшее в Восточной Европе в причерноморских и азовских степях. Территория булгарского союза простиралась от Нижнего Дона до предгорий Кубани и от Тамани до междуречья Кумы и Восточного Маныча.

Первое Болгарское царство

Ханы Болгарии

Фердинанд поручил формирование министерства своему главному стороннику Стефану Стамболову, который на 7 лет сделался полновластным властелином Болгарии и самого князя, неохотно, но тем не менее постоянно во всем подчинявшегося ему и даже выносившего с его стороны явные оскорбления. В глазах народа он нес ответственность не только за разрыв с Россией, но и за грубый деспотизм и хищничество Стамболова. К тому же и личной симпатии Фердинанд к себе не возбуждал: он поощрял роскошь и строго требовал соблюдения этикета, совершенно непривычного для болгарского народа, даже для верхних его слоев, привыкших к простоте князя Александра .

В 1893 году Фердинанд женился на принцессе Марии-Луизе Пармской . Поскольку родители невесты были убеждёнными католиками, Фердинанд должен был добиться изменения статьи конституции, требовавшей, чтобы наследник престола был непременно православным; изменение было проведено Стамболовым, преследовавшим при этом свои личные цели. Фердинанд, видимо, стремился отделаться от Стамболова, ставшего для него невыносимым и вместе с тем ведшего Болгарию к несомненному кризису, но дипломатический агент Австро-Венгерской империи , единственной державы, служившей опорой Фердинанду, решительно протестовал против удаления Стамболова. Наконец, в мае 1894 году, когда Стамболов опубликовал показанное ему князем частное письмо, Фердинанд, выйдя из себя, назвал поступок Стамболова бесчестным и отправил его в отставку. Этот решительный шаг значительно поднял популярность князя, с этого момента он сделался самостоятельным и притом крупным фактором в болгарской политической жизни, получив возможность вести собственную политику .

Чтобы примирить Болгарию с Россией, Фердинанд пожертвовал католическими симпатиями и связями своей жены, и в 1896 году присоединил к православию своего сына Бориса , ранее крещеного в католичество. Россия, а вслед за ней и другие державы, признали князя, это привело к окончательному примирению с ним партий Драгана Цанкова и Петко Каравелова , которые из вождей антидинастической оппозиции перешли в оппозицию конституционную и впоследствии могли даже быть главами или членами правящих партий .

Фердинанд I претендовал на гегемонию Болгарии на Балканах, считая её основным претендентом на европейское наследство Османской империи , при этом опирался на поддержку Германской империи. В 1908 году он провозгласил полную независимость от Турции и принял вместо великокняжеского титула царский (на западноевропейские языки переводится также как «король Болгарии»). Тогда же Болгария из Великого княжества была переименована в Царство Болгарское. В 1912-1913 годах по итогам Первой балканской войны Болгария получила у Турции значительную часть Фракии с Эдирне и, фактически, огромную часть Македонии с выходом к Эгейскому морю. Однако уже в том же 1913 году из-за неурегулированности вопроса с разделом Македонии Фердинанд развязал войну против бывших союзников - Сербии и Греции (Вторая балканская война), в которой Болгария потерпела сокрушительное поражение и даже была вынуждена вернуть часть земель, в том числе область Эдирне, включившейся в войну Турции.

Почему Болгария вступила в войну вопреки национальным интересам

История знает немало примеров, когда та или иная держава ввязывалась в войну вопреки национальным интересам и традиционным взаимоотношениям с другими странами. Болгарии через такое пришлось пройти дважды - в обеих мировых войнах. Но если в последней из них фюрер руками своих дипломатов фактически принудил царя Бориса стать союзником Германии, то в Первую мировую отец Бориса - Фердинанд Кобург (на фото), по сути, самолично втянул и Болгарию, и болгар.

Неожиданные имперские амбиции царя, недавнего вассала загнивающей Османской империи, нашли понимание и отклик в болгарском обществе, тяжело переживавшем национальную катастрофу во Второй Балканской войне. Тем не менее, приходится признать, что к выступлению на стороне противников России - своей освободительницы и традиционной защитницы, Болгария медленно, но верно шла на протяжении всех сорока лет после обретения независимости, точнее автономии от турок. Для начала Болгария, территория которой с лёгкой руки Горчакова, после Сан-Стефано, едва не простёрлась от Дуная до Эгейского моря, и от Черного моря до Охридского озера, оказалась обделённой и урезанной на конгрессе в Берлине. А ведь через сильную и дружественную Болгарию Россия легко могла выходить к Средиземному морю и взять проливы, пусть даже и с британским флотом, в клещи. К тому же большая, прорусски настроенная Болгария становилась магнитом для славянских подданных Австро-Венгрии. Но Берлинский конгресс русская дипломатия проиграла, а страна осталась в полной изоляции.

Под диктовку «честного маклера» Бисмарка Болгарию разделили на три части:

Вассальное княжество от Дуная до Балкан с центром в Софии;

Автономная провинция Турецкой империи - Восточная Румелия с центром в Филиппополе (современный Пловдив);

Македония — земли до Адриатики и Эгейского моря, возвращеннные Турции без каких-либо изменений в статусе.

Болгария с центром в Софии объявлялась автономным княжеством, выборный глава которого утверждался султаном с согласия великих держав. Временно управление Болгарией до введения в ней конституции сохранялось за русским комендантом, однако срок пребывания русских войск в Болгарии был ограничен девятью месяцами.

Турецкие войска не имели права находиться в княжестве, но оно обязано было платить Турции ежегодную дань. Турция получала право охранять границы Восточной Румелии силами регулярных войск, расположенных в пограничных гарнизонах. Фракия и Албания оставались за Турцией. В этих провинциях, а также на Крите и в турецкой Армении, Турция обязывалась провести реформу местного самоуправления в соответствии с органическим регламентом 1868 г., уравняв в правах христиан с мусульманами.

И все-таки, несмотря ни на что, пусть формально Болгария была зависима от турок, пусть выплачивала дань, - но, по сравнению с прежним, это была свобода. Та же Сербия и Черногория, и Румыния первоначально получали такой же статус. Кроме того, новой болгарской армией руководили русские офицеры.

А князем Болгарии стал племянник жены Александра II, 22-летний Александр Баттенберг. Немец, разумеется, сын австрийского генерала, сам прусский офицер, но свой немец. Александр II и выдвинул его кандидатуру на болгарский престол, причем демонстративно произвёл его, никогда не служившего в России, в генералы русской службы.

26 июня 1879 года Великое Народное собрание избрало Александра I новым правителем Болгарии. Согласно Тырновской конституции первый монарх Болгарии получил право остаться в лютеранской вере и не принимать православия. Избрание Баттенберга болгарским князем было признано всеми великими державами, подписавшими Берлинский трактат. Из Константинополя, где князь Александр представился султану Абдул-Хамиду II, от которого он получил инвеституру, он отправился в Варну и вступил на болгарскую территорию. Дондуков-Корсаков, встретив князя в Варне, проводил его до Тырнова, где тот 9 июля 1879 года принес присягу на верность конституции, после чего ему было передано управление, а императорский комиссар вместе с русским гражданским управлением и оккупационным войском удалился в Россию.

Внешне всё выглядело замечательно, но на деле обстояло не так уж благостно. Дело в том, что князю очень хотелось самостоятельности. А какое там самодержавие, когда правишь в стране, формально зависимой от турок и реально зависимой от русских. Самодержавие он мог получить только одним способом, о котором ему день и ночь твердили патриоты - восстанием против турок и объединением Болгарии и Румелии. Тогда под его рукою окажется такое могучее царство на Балканах, с которым придется считаться всем. Это был первый, едва заметный намёк на имперские амбиции Болгарии.

А вот русским в данный момент было не до болгарских амбиций. Был убит террористами Александр II. Новый царь попытался отделить себя от краха Берлинского конгресса, и русская пресса дружно набросилась на Бисмарка, обвиняя его в предательстве.

Мы-де помогли ему своим доброжелательным нейтралитетом в 1870 году, когда он громил Францию. Немецкая печать ответила, что русские неблагодарны и бестолковы, не могут даже понять, что Бисмарк в Берлине сделал для них больше, чем все их собственные дипломаты, вместе взятые. Газетная война плавно переросла в таможенную, хотя Германия представляла собой важнейший рынок для сырья из России (в 1879 г. поглощала 30 % русского экспорта).

В это время Германия заключила секретный оборонительный союз с Австро-Венгрией. Бисмарк хотел нацелить союз, как против России, так и против Франции, но, по настоянию его австро-венгерского коллеги Д. Андраши, договор был направлен только против России. Таким образом, три из четырех великих держав Западной Европы того времени (Англия, Германия, Австро-Венгрия) заняли откровенно враждебные позиции по отношению к России. Что касается Франции, то она еще не оправилась от последствий франко-прусской войны 1870-1871 гг. Россия вновь, уже в который раз за XIX век, оказывалась в кольце дипломатической изоляции. Попыткой выхода из неё стал Берлинский договор 1881 года, заключённый с Германией и Австро-Венгрией. Он фактически развязал России руки для экспансии в Средней Азии, вопреки жёсткому противодействию Англии. Но именно в этот драматический момент в июле 1885 г. в Пловдиве - главном городе Восточной Румелии (т.е. южной, турецкой части Болгарии) народ восстал против турок, изгнал их и провозгласил воссоединение «обеих Болгарий». Александр Баттенберг был объявлен князем объединённой державы. Это была, пожалуй, вторая и уже более явная заявка Балканской державы на имперское величие.

Князь Болгарии уже давно потихоньку интриговал против России, жалуясь при этом на своих русских министров и регулярно предлагая русскому государю заменить их. В беседах с болгарскими офицерами он высказывал сожаление, что русские офицеры, служащие в болгарском войске, мешают их карьере. В 1884 году его брат женился на дочери английской королевы. Кто знает, какие закулисные переговоры были проведены с ним британскими политиками, а может быть, он просто выполнял волю болгарского народа и болгарского правительства. Гнев своих взбунтовавшихся подданных мог показаться ему страшнее любых протестов России, не желающей ссориться с Австрией. Австрия сама поспешила о себе позаботиться, натравив на Болгарию сербского короля Милана. Сербов, таких отважных в сражениях с турками, болгары разгромили буквально в несколько дней. Но это понятно - ведь сам Милан I ввёл в заблуждение собственных солдат, когда в декларации к армии объявил, что сербы идут на помощь болгарам в войне против Турции. Солдаты были сбиты с толку: им пришлось воевать с болгарами, вместо того чтобы нападать на турок.

Дальнейшее наступление болгар было остановлено только ультиматумом, предъявленным 16 ноября князю Александру австро-венгерским консулом. Турки вели себя на удивление вяло, они подписали конвенцию, по которой князь Александр был признан на пять лет генерал-губернатором Восточной Румелии. Короче говоря, ни нашим ни вашим. У них на острове Крит вспыхнули беспорядки, окончившиеся страшной резнёй греческого населения. В Стамбуле не знали, как на это отреагируют великие державы. 15 марта, при содействии великих держав, был подписан мирный договор между Болгарией и Сербией, коим было восстановлено положение вещей, предшествовавшее войне. Однако русский царь Александр III, возмущённый славянской междоусобицей, всё никак не мог успокоиться. Подставить его в такой момент, когда он только-только начал дипломатически побеждать Англию и должен заключить с ней договор! Подставить его перед Австрией и Германией! Он требовал наказать «изменника» - отказаться от Восточной Румелии и восстановить там status-quo, предусмотренное Берлинским конгрессом.

Ярость заставила Александра III забыть, что его отец вместе с Горчаковым на Берлинском конгрессе боролись из последних сил именно против этого: разделения Болгарии.

Даже Австрия отклонила такое предложение для того, чтобы лишний раз сыграть роль доброжелателей болгар и всех вообще балканских славян. Итак, получалось, что России нужна не сильная, а послушная Болгария. Непослушных наказывают, сами же непослушные всё помнят. 9 августа 1886 года при содействии агентов русского правительства, путем заговора офицеров софийского гарнизона и присоединившегося к ним Струмского пехотного полка, князь был низвергнут с престола. Подписавший отречение, князь-освободитель был тут же выслан из пределов Болгарского государства. Его сменило правительство митрополита Климента, которое первым делом телеграфировало Александру III: «Болгария у ног Вашего Величества». Но пока Александр III радовался этой телеграмме, в Болгарии произошёл контрпереворот: патриоты боялись, что Румелия, по требованию царя, будет возвращена туркам.

Александр Баттенберг вернулся к власти. 17 августа он отправил телеграмму русскому императору, в которой заявлял, что, получив от России княжеский венец, готов по первому её требованию возвратить его. В полученном 20 августа ответе русского государя содержалось порицание его возвращению. По приезде в Софию под давлением русского императора Александр вторично отрёкся от титула болгарского князя. В прощальном воззвании к болгарскому народу от 27 августа 1886 года он объявил, что отъезд его из Болгарии облегчит восстановление добрых отношений с Россией.

Началась затянувшаяся на десять месяцев борьба между ставленниками России, Австро-Венгрии и Германии из-за болгарского престола. Болгарский кризис 1885-1887 гг. рассорил Россию и Австро-Венгрию и сделал невозможным сохранение «Союза трёх императоров». Когда в 1887 г. закончился его второй срок, он не был продлён. Когда страсти улеглись (в июне того же 1887 г.), оказалось, что на болгарском троне прочно обосновался немецкий принц Фердинанд Кобург, которому суждено было править Болгарией 30 лет, стать её царем и основать в ней четвертую, и последнюю, царскую династию.

Итак, к власти пришел Фердинанд-Максимилиан-Карл-Леопольд-Мария Саксен-Кобург-Готский, третий сын принца Августа Саксен-Кобург-Готского и принцессы Марии-Клементины де Бурбон-Орлеанской (дочери короля Луи-Филиппа). Когда в 1887 г. депутаты Великого народного собрания в Тырново избрали его князем Болгарии, император Александр III был просто взбешён. Еще бы: не была утверждена кандидатура князя Мингрельского - ставленника России. Фердинанда не признали ни Россия, ни другие державы. Между тем молодой Кобург был отнюдь не случайным человеком на болгарском престоле. Кобурги правили и в Бельгии и в Португалии. Из этого же дома была и супруга русского цесаревича Константина Павловича, хотя родственные связи ничуть не мешали монархам непрерывно интриговать друг против друга. А королева Великобритании Виктория была замужем за Альбертом Саксен-Кобург-Готским.

Сам будущий князь Болгарии получил образование в Военной академии в Винер-Нойштадте. В мае 1881-го поступил лейтенантом в 11-й гусарский полк. В ноябре 1885-го вышел в отставку в чине обер-лейтенанта венгерской кавалерии. Числился шефом 26-го егерского батальона, 11-го гусарского полка и 60-го тяжелого артиллерийского полка австро-венгерской армии. Немецкий принц, про которого Бисмарк сразу сказал: «Кобург прорвётся», оказался талантливым дипломатом, он знал пять языков и вскоре овладел болгарским и русским, а вступив на болгарский престол, сумел проявить изрядную стойкость. То, что его не признавала Россия, вполне устраивало Турцию, чем и воспользовался новый князь Болгарии. Расшаркиваясь перед султаном, Фердинанд получил чин маршала турецкой армии и был назначен Турцией генерал-губернатором Восточной Румелии. Туркам пришлось в этот момент вести войну с Грецией, вступившейся за христиан которых турки резали на Крите. Ей совсем не нужны были напряги со стороны Болгарии.

Время шло. Александр III ушел из жизни, и с его наследником можно было попытаться договориться. Фердинанд выбрал для себя самую выгодную политику: ласковое теля двух маток сосет.

Не забывая раскланиваться перед друзьями из Вены, сохраняя политес со Стамбулом, он начал потихонечку производить пассы и перед Великой Россией. Сначала избавился от русофобов в собственном правительстве, потом в 1896 году, к немалому возмущению Ватикана, окрестил своего сына Бориса по православному обряду, пригласив крёстным отцом русского императора Николая II. Россия после таких шагов признала Фердинанда князем Болгарии, а за ней признали его и остальные великие державы.

В это время в Турции снова назревал экономический кризис. Небывалое дело - начались и забастовки на Восточных железных дорогах. Австро-Венгрия объявила об аннексии Боснии и Герцеговины, оккупируемых со времени последней русско-турецкой войны. Раз уж границы Великой Порты начали трещать по всем швам, князь Фердинанд решил, что оставаться в стороне просто глупо. 22 сентября 1908 г. в церкви Святых сорока мучеников в древней столице Велико Тырново, он провозгласил независимость Болгарии и принял титул царя болгар. Турция не могла воевать с новоявленным царством, тем более что на помощь болгарам тут же пришла бы Россия, не могли турки и выступить против австрийской аннексии. Порта только потребовала выплатить ей крупную компенсацию за Боснию. Австрийцы, стремясь разом снять все вопросы, тут же отвалили два с половиной миллиона фунтов стерлингов. Тем временем Россия взяла на себя обязательство учесть вышеупомянутые претензии Турции в счёт погашения задолженности по долгам русско-турецкой войны 1877-78 года.

В общем, на Балканах сложилась весьма взрывоопасная ситуация. Обиженная Греция, проигравшая войну с турками. Сербия и Черногория, претендующие на турецкую Македонию и захваченные Австрией Боснию и Герцеговину, где половина населения - этнические сербы. Болгария, которая хотела бы получить Фракию и все земли, где ещё проживают этнические болгары. Россия, два столетия мечтающая о Босфоре и Царьграде. Николаю II в какой-то момент показалось, что нет ничего невозможного… Под эгидой России 13 марта 1912 году Сербия и Болгария заключили секретный военный оборонительно-наступательный договор. К тому моменту в Сербии династию Обреновичей, настроенных проавстрийски, уже сменили Карагеоргиевичи. Сербская армия была вооружена трехлинейками Мосина, а Болгария получила секретный трехмиллионный заём от России, и её армия щеголяла в форме, практически не отличимой от русской. Вообще, союз создавался в противовес Австрии, но содержал секретное приложение и о совместном выступлении против Турции.

Но война пока не началась. Войну фактически спровоцировала… Италия. Итальянское правительство давно облизывалось на турецкие Триполи и Киренаику. Ультиматум, который оно отправило Оттоманской Порте - это классика колониальной политики.

С прямым требованием уступить земли в Северной Африке, «ввиду незначительности расстояния, отделяющего эти области от итальянских берегов»… и т.д. Все логично - раз незначительное расстояние от берегов, то тогда во имя общих требований цивилизации можно жечь, убивать и грабить. Итальянцы первые применили на Африканском континенте такие новшества как радио, аэропланы, бронеавтомобили. И дело было даже не в стремительном разгроме турецких войск. В Триполи квартировали отнюдь не лучшие полки. Дело - в реакции на агрессию великих держав. В это время как раз шли переговоры по формированию Антанты и тройственного союза, и Италию каждый стремился перетянуть на свою сторону. Поэтому ей и позволили безнаказанно грабить турок. Что ж, прецедент был у всех на глазах и сербы с болгарами решили, что такой случай упускать нельзя.

Впрочем, войну начала крохотная Черногория. 9 октября на границе с Турцией раздались первые выстрелы, и тут же в бой ринулись Сербия, Болгария и Греция.

Болгары мобилизовали 420 тысяч человек. Сербы выставили 150-тысячную армию. А греки поставили под ружье 80 тысяч. Поражение турок было молниеносным. Корреспондент английской газеты «Дэйли Кроникл», проехавший на автомобиле по местам сражений, писал: «Катастрофа - не менее мукденской. Три четверти артиллерийских орудий турок досталось болгарам. Болгары подпускали турок совсем близко, давали им начать рукопашную, затем быстро отступали, и пулеметы косили турок сотнями, тысячами. Отступление турок превратилось в беспорядочное бегство одурелых, голодных, измученных, обезумевших толп. Врачей мало. Перевязочных материалов нет. Припасов нет. Я был свидетелем многих военных походов, но такого ужасного бедствия, такого избиения массами голодных, истерзанных, измученных, беспомощных крестьян из Анатолии я никогда не воображал себе».

Финальные сражения войны проходили под крепостью Адрианополь, где болгары сражались плечом к плечу с сербами. Этот город пал после ожесточённого обстрела, и пришло время для мирных переговоров.

Разговоры о мире велись уже давно, но они то и дело прерывались турками. В Стамбуле младотурками был даже проведён военный переворот и изгнано правительство, склонявшееся к миру. Впрочем, теперь всё решали не фанатики, а победители. Увы, у царя Фердинанда от успехов закружилась голова. Он даже упомянул в прессе о том, что после падения Константинополя (это 1453 год) болгарский царь Калоян велел именовать себя императором, а старую столицу Болгарии Тырново - Цареградом. Однако сразу после взятия Андрианополя у него начались разногласия с союзниками, а поддержки России он лишился, как только в Петербурге поняли, что перспектива взятия Константинополя под контроль нелояльной Болгарией весьма сомнительна. Сербы же претендовали на то, что именно они взяли в плен турецкого главнокомандующего Шукри-пашу. Болгары выдали им напечатанное особое «разъяснение», где с цифрами в руках доказывали, что в строю у болгар было 105 тысяч человек, а у сербов только 47 тыс. Что убитых у болгар 1 300 и раненых 6 655 человек. У сербов убитых 274 и 1 173 раненых. Посему в плен турка могли взять только болгары, а сербы в том районе оказались случайно, нарушив общую диспозицию. Устно же сербам напомнили про разгром, который потерпела их армия от болгар в 1885 году. Сербы ушли на родину, но осадок остался.

Фердинанд получал от Турции значительную часть Фракии с Эдирне (тем самым Адрианополем), большую часть Македонии, с выходом к Эгейскому морю. Но этого ему уже казалось мало. Он хотел уже всю Македонию и Константинополь. Трудно сосчитать, которой по счёту стала эта недвусмысленная претензия «царя болгар» на имперское величие. И вот тут уже завибрировали русские дипломаты. Одно дело: отбивать Стамбул у головорезов турок - угнетателей балканских христиан, а другое - у братушек болгар. Ведь так Фердинанд может и столицу Византии себе к рукам прибрать, и сербов с греками под себя подмять. И Австрия за него, пожалуй, может вступиться.

Союзники отнеслись к этому с пониманием. Греческий наследный принц Николай писал через голову российского министра иностранных дел Сазонова лично Николаю II: «Я опасаюсь, что Сазонов готов уступить Монастир болгарам (под предлогом, что там живут болгары). Но если это так будет, то у нас никогда в будущем не установится мира, ввиду того, что Болгария, став почти вдвое больше Греции, воспользуется первым же предлогом, чтобы начать войну, а затем, раздавив Грецию, нападет на Сербию, или наоборот… Я полностью уповаю на тебя, зная, что ты сделаешь все возможное, чтобы защитить интересы нашей страны, отчасти ради самой Греции, а также в память дорогого папы (Александра III)».

Ему вторил посланник России в Афинах Демидов в письме к министру иностранных дел Сазонову: «В случае победы Болгария сделается орудием в руках Австрии… В случае поражения она обратит свои взоры к России, которой будет легче, чем прежде, её удовлетворить, потому что она в силу необходимости будет сговорчивее… её верность к нам прямо пропорциональна её неудачам и обратно пропорциональна её успехам. С этой точки зрения, Греция и Сербия облегчат нам в настоящее время нашу задачу… приведут к нам, быть может, раскаивающуюся и униженную Болгарию».

Союзники уперлись на переговорах. Болгары претендовали на занятую сербской армией Македонию за рекой Вардар. Раздосадованный наследник сербского престола Александр в мае 1913 года заявил в интервью белградской газете, что Сербия не отдаст Болгарии ни дюйма Завардарской Македонии. И что другого способа решения сербо-болгарского конфликта, кроме войны, не существует.

Но к войне Сербия, разумеется, не готовилась. Все славяне с надеждой смотрели на Россию, откуда призывали мирно урегулировать этот вопрос.

Планировалось созвать конференцию всех «заинтересованных сторон», где были бы установлены новые границы, заодно решены вопросы с Константинополем и с ограничением аппетитов «Великой Болгарии».

Но царь Фердинанд не собирался садиться за стол переговоров. Он прекрасно понимал, что заболтают, запугают. Армия у него была самая большая. Только что она творила настоящие чудеса, сойдясь с турками на ножи - в штыки! 29 июня 1913 года в три часа утра болгарские войска без объявления войны перешли в наступление на македонском участке границы. Для Сербии это оказалось неожиданностью, так как та ожидала начала переговоров в Петербурге. Болгарское командование планировало перекрыть сообщение между Сербией и Грецией. Далее болгары хотели полностью занять Македонию. На захваченных территориях планировалось учредить болгарское управление. Ожидалось, что местное население должно поддержать болгарскую армию. Далее царь Фердинанд хотел предложить противникам перемирие и начать дипломатические переговоры.

Война Болгарии с бывшими союзниками продолжалась ровно месяц - с 29 июня по 29 июля 1913 года. К Черногории, Сербии и Греции тут же присоединилась и Румыния. Сопротивления румынам почти не оказывалось, так как все войска противника находились на сербском и греческом фронтах. Румынская кавалерия бросилась на Софию. А под Константинополем в контрнаступление вдруг перешли отдышавшиеся турки. В то же время в течение нескольких последующих дней в Восточной Фракии турками были уничтожены все силы болгар, а 23 июля силы Османской империи овладели городом Эдирне. Восточной Фракией турки овладели всего за 10 переходов. Македонию оккупировали сербы. Окруженный со всех сторон болгарский царь Фердинанд запросил мира. «Это не война, - сказал он. - Это черт знает что!».

И только после второй войны на Балканах, наконец, начался дележ захваченного у Турции. Территория Сербии увеличилась до 87 780 км², на присоединённых землях проживало 1 500 000 человек. Греция увеличила свои владения до 108 610 км², а её население возросло с 2 660 тыс. до 4 363 тыс. человек. Помимо отвоёванных у турок и болгар территорий, Греции отошёл остров Крит. Румыния получила Южную Добруджу площадью 6 960 км² с населением 286 тыс. человек. Несмотря на значительные территориальные потери, в составе Болгарии оставалась отвоёванная у Османской империи центральная часть Фракии площадью 25 030 км². В болгарской части Фракии проживало 129 490 человек. Таким образом, это являлось «компенсацией» за утерянную Добруджу. Однако позже Болгария потеряла и эту территорию. В Константинопольском мирном договоре оговаривалась лишь болгарско-турецкая граница и мир между Турцией и Болгарией. Его подписали в частном порядке только Болгария и Османская империя. Согласно ему, Турция обратно получала часть Восточной Фракии и город Эдирне. «Ma vengeance sera terrible» - «Моя месть будет ужасной», - вскричал царь Фердинанд. В Петербурге ошиблись, разбитая Болгария не стала сговорчивее и не превратилась в послушного сателлита России. Министр иностранных дел Сазонов признал Вторую Балканскую войну своей крупнейшей неудачей, однако уходить в отставку не стал.

На Балканском полуострове оставалось много нерешённых территориальных вопросов. Так, не были до конца определены границы Албании, спорными между Грецией и Османской империей оставались острова в Эгейском море. Сербия, вновь не добившись в ходе войны доступа к морю, желала аннексировать север Албании, что шло вразрез с политикой Австро-Венгрии и Италии.

Накануне Великой войны Болгария пребывала в тяжелой экономической ситуации. Она была вынуждена просить взаймы за рубежом.

Сначала Болгария обратилась к французам, но те объяснили, что сомневаются в перспективах возврата долга. Тогда Болгария обратилась к Австро-Венгрии. Согласие было получено, но условием займа стала смена внешнеполитической ориентации в пользу центральных держав. К тому времени в стране к власти уже пришло прогерманское правительство Васила Радославова, «патриотическая» пресса, разжигая реваншистские настроения, напрочь забыла про то, что война с Антантой станет и войной против России. Как оказалось, Германии и Австро-Венгрии лояльная Болгария была больше нужна, чем Антанте, уже хотя бы потому, что в случае захвата Сербии через болгарскую территорию можно было установить сухопутное сообщение с Турцией.

И всё же в начале войны болгарское правительство провозгласило нейтралитет, что стало причиной затяжного торга с Фердинандом как стран Антанты, так и Центральных держав. Хотя искушение ударить Сербию в спину было очень велико, однажды уже побитый царь Фердинанд долго колебался. Первым сигналом к тому, чтобы встать на сторону немцев был отказ Лондона и Парижа поддержать русских, когда те предложили вернуть Болгарии важный порт Кавала на Эгейском море. Кстати, к этому времени немцы уже успели не только переодеть, но и заново вооружить болгарскую армию. Вскоре провалилась идея восстановления Балканского союза, а в Болгарии Фердинанд сумел снова раздуть настоящую антисербскую истерию, требуя вернуть Македонию в «лоно българской отчизны». Диспозиция была яснее ясного - главным врагом в Софии называли Сербию, а Австрия однозначно была её главным противником на Балканах. Но Антанта ещё имела шанс «перекупить» Фердинанда, правда, для этого надо было, ни много ни мало, отнять у сербов Македонию. И это - у сербов, которые раз за разом колотили австрийцев, которые вынуждены были перебрасывать на Балканы всё больше войск с русского фронта. А там образующиеся дыры затыкали уже немцы.

Тем не менее, приходилось учитывать как высокие боевые качества болгарской армии, так и её внушительную численность, а также понимание того, что на стороне России болгары будут воевать наверняка лучше, чем в союзе с немцами.

По этому поводу верховный главнокомандующий Русской армии великий князь Николай Николаевич указывал Сазонову «на несомненную желательность… заключить при нынешних обстоятельствах военную конвенцию с Болгарией, если только это будет возможно с политической точки зрения». Но если русские делали ставку на дипломатию и традиции «славянской дружбы», то Лондон и Париж предпочитали просто подкупить болгарского царя. Впрочем, о готовности Англии и Франции выделить Болгарии финансовую помощь практически любого масштаба, стало известно только в 1917 году, когда Троцкий обнародовал тайные договоры. Однако в Петербурге от подобных обещаний воздержались - самим денег не хватало. Характерно, что немцы вскоре не только открыто предложили Болгарии займ в 500 млн марок, но и впрямую негласно прокредитовали (с обязательным намёком на то, что возвращать кредиты вовсе не обязательно) ряд высших должностных лиц страны.

Однако царю будущей «Великой Болгарии» Фердинанду «просто денег» было мало - на все посулы держав Антанты он отвечал требованиями чёткого определения «новых границ» страны, и гарантий компенсаций за все потери во Второй Балканской войне. В то время, когда никто бы с уверенностью не сказал о грядущей победе стран Антанты, это вряд ли можно было воплотить в жизнь, к тому же и правительства Сербии, Греции и Румынии уговорить так и не удалось, - они ни в какую не желали терять территории, приобретённые после Второй Балканской войны. Не исключено, кстати, что Болгарией было решено просто пожертвовать, когда более отчётливо наметилось присоединение к Антанте тех же Греции и Румынии. Другое дело, что союзники явно переоценили и греков и румын в качестве военных союзников, однако циничной сути всех переговоров дипломатов Антанты с Фердинандом это нисколько не отменяет.

Нельзя не признать, однако, что союзников по Антанте откровенно пугало желание Фердинанда не ограничиваться возвращением утерянного в 1913 году. А тут ещё, по его прямому указанию, не были пропущены в Сербию эшелоны с русским хлебом. И это в то время, когда германские товары в Стамбул шли через Болгарию буквально непрерывным потоком. Не удивительно, что в Петербурге оперативно отказались от идеи санкционировать невоенный захват болгарами завардарской Македонии.

Торг с болгарами завершился только в октябре 1915 года, когда сорвалась попытка англичан захватить Дарданеллы, а Русская армия отступала, оставив Польшу. Казалось, что определился окончательный успех Центральных держав, и Фердинанд решил воевать. Историки считают, что на царя болгар вполне мог повлиять неожиданный подарок от турок, заготовленный, разумеется, с подачи Германии. По болгаро-турецкому соглашению об исправлении границ, парафированному в Софии 3 сентября 1915 года, Болгария получила небольшую часть Западной Фракии. Стоит ли удивляться, что спустя всего три дня Фердинанд подписал секретный договор о дружбе и союзе с Германией, получив от неё гарантии «территориальной целостности страны». В обмен на… вступление в войну.

И вот 14 октября Болгария объявила войну Сербии. Но все-таки Сербии, а не России. Даже французский генерал Саррайль, командующий силами союзников в Салониках, несколько позднее просил прислать русский вспомогательный корпус, так как свято верил, что появление русских солдат в Македонии окажет сильное моральное воздействие на болгарских солдат. Они, по имеющимся сведениям, вовсе не хотели стрелять в русских «братушек». Когда же в 1916 году русская бригада появилась в Салониках, сам же генерал Саррайль перетасовал наши части вперемешку с сербами. Болгарам, ошалевшим от бойни наступления, было уже безразлично, в кого и как стрелять. Тем более, что сербы считались самыми злейшими врагами. Но как только фронт стабилизировался, первые братания между противниками начались именно с тех мест, где русским противостояли болгары. Правда, это было уже в 1917 году.

А осенью 1915 года наступление болгар предопределило трагическую судьбу сербской армии. Под угрозой окружения её пришлось эвакуировать на остров Корфу, а уже оттуда, после переформирования, переправить на Салоникский фронт.

Сербы во многом вернули долги болгарам в кампании 1918 года, когда прорвали их фронт и вскоре фактически принудили к капитуляции, причём вместе с 11-й германской армией генерала Макензена. А царь Фердинанд после поражения Болгарии в войне отрёкся от престола в пользу своего немногим более удачливого сына Бориса...

Специально для «Столетия»

Быть Царем - это посвящение, спокойствие и умеренность,

самоограничение, умение управлять государством,

быть олицетворением национального единства и веры в человека.

«Когда же ты успел стать монархистом? - вполне серьезно спросили меня однажды. - Время, в которое ты родился, в котором воспитывался, явно этому не способствовало! Вокруг сплошной атеизм, церкви снесены или закрыты, а в те, что открыты, лучше не заходить - узнают, неприятностей не оберешься! О Царе вообще никто ничего не говорил, а если имя Государя где-то и упоминалось, то исключительно в негативном ключе. Так откуда же в тебе этот дух?» А действительно, откуда?

Мое детство прошло на Урале. В памяти всплывает: начало 70-х, я учусь в третьем классе, в классную комнату входят дяденьки, дружелюбно поглядывая на нас, раздают тетрадные листы «в клеточку» и просят написать, кто из наших родственников ходит в церковь. Я пишу - «бабушка», которой уже далеко за 80, понимая, что ей за это ничего не будет. И не вписываю маму и себя... Дяденьки собирают листки, складывают их в папочку и уходят. А у меня на душе очень неспокойно. В следующий раз к нам в школу приходит старенькая учительница - она учила самого Павлика Морозова! Женщина рассказывает, какой он был хороший, прилежный, усидчивый, «ну прямо как Ленин!», и как хорошо он сделал, что «сдал» своего отца. Но ее рассказ не кажется мне убедительным. Позже, когда я уже учился в седьмом классе, на Пасху в храме во время праздничной Божественной Литургии ко мне подошел батюшка и пригласил пройти с ним молиться в алтарь, подальше от чужих глаз. Однако уже на следующее утро в школе меня сразу провели в кабинет директора: «Саша! Нам только что сообщили, что ты вчера был в церкви!.. Как ты мог! Ты же советский мальчик!..» И так далее.

И еще вспоминаю. Мама подходит ко мне и тихо говорит: «Отца Петра сегодня вызывали (о том, куда вызывали, кто вызывал, она не уточняет, но и так все было понятно), ровно через 24 часа он должен уехать, вечером никуда не уходи, мы пойдем с ним попрощаемся». Отец Петр... Сильнейший проповедник! К нему шли и шли люди, к нему тянулась молодежь, и вот это как раз и стало причиной высылки священника. Я хорошо помню тот зимний вечер. Вокруг темно, и мы с мамой пробираемся переулками к дому, куда перед отъездом должен был зайти батюшка. В доме много народа, но свет никто не включает, окна плотно задернуты шторами, горит свеча. Неожиданно на улице раздается тарахтенье мотоцикла, затем наступает тишина и потом - скрип половиц в прихожей под чьими-то ногами. Входит отец Петр, и люди все как один устремляются к нему. Он благословляет своих духовных чад, благословляет меня, люди начинают плакать, он, как может, утешает нас...

И как я должен после этого относиться к «воспитавшей» меня советской власти? Тем более, что я знал, как на Тамбовщине раскулачивали нашу семью, как чудом избежал ареста дед - ему удалось скрыться перед самым приходом чекистов, как многодетную семью выкинули на улицу, как мои родные голодали: из тринадцати детей в живых остались четверо, остальные умерли от голода и болезней. Естественно, я воспринимал советскую власть как власть богоборческую, жестоко преследующую за веру, инакомыслие.

Нет, в семье я никогда не слышал ни злобных выпадов в адрес советской власти, ни каких-то других видимых проявлений недовольства. Но и о царе никто мне не говорил. Разве что однажды, когда взрослые собрались вечером за столом отпраздновать день крещения моего школьного друга, услышал от них песню: «Так за Царя, за Родину, за Веру, мы грянем громкое: ура! ура! ура!», - после которой мурашки побежали по спине. Но поскольку я ходил в церковь и общался с верующими пожилыми людьми, со старыми священниками, то по их скупым рассказам о том времени все-таки имел какое-то представление о том, как люди жили при Царе-Батюшке. И это представление понемногу, далеко не сразу, но, по-видимому, формировало во мне монархическое сознание. Это уж потом, когда вырос, начал читать самиздатовские книги о Самодержавии, стал учиться в семинарии, моя приверженность монархической идее укрепилась настолько, что я в конце концов стал убежденным монархистом. В моем сознании настоящая власть - это монархическая власть, при которой Помазанник Божий отвечает перед Богом за свой народ, за его духовное состояние. Да, царь должен в первую очередь заботиться о бессмертной душе своего народа. А что мы слышим сейчас? Экономика! Рост благосостояния! Потребительская корзина! А о душе никто не беспокоится. А ведь не хлебом единым жив человек. Забываем слова Господа: «Безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?» (Лк. 12; 20).

У людей, которые не понаслышке знают о моих монархических настроениях, они не вызывают вопросов. А вот новые знакомые, узнав о моих взглядах, вскидывают брови. Для них это становится неожиданностью. Хотя лично мне не понятно, что здесь может быть неожиданного и удивительного. Россия испокон веков была монархической державой, и лишь только последние почти сто лет ею правит политическая элита. Впрочем, за семьдесят страшных лет коммунистического ига в людях постарались вытравить, а из многих - вышибли православный дух, и у этих несчастных теперь за душой уже ничего не осталось. Ничего духовного, ничего православного... А монархическая власть в России ассоциируется у меня исключительно с Православием.

В 2003 году Господь сподобил меня посетить Болгарию. Во время пребывания на болгарской земле я зашел помолиться в один из новых монастырей. Ко мне подошли его насельницы и попросили расписаться в памятной книге. Я открыл книгу и увидел в ней запись, которая принадлежала 36-му Царю Болгарскому Симеону II. Зная по опыту, что ничего случайного не бывает, и будучи в душе своей уже убежденным монархистом, я расценил это как милость Божию ко мне, грешному.

Идеи создать фильм (документальный фильм «Царь Болгарский») тогда еще не было. Она появилась значительно позже. Думаю, она не могла не появиться, потому что все эти годы я мысленно постоянно возвращался к этому важному для меня событию. Тем более что трагедия наших, российских, святых Царственных Страстотерпцев близка к трагедии семьи Болгарского Царя Симеона II. До сих пор помню, как много лет назад старенький алтайский священник, вспоминая о чудовищной расправе над Царской семьей в Ипатьевском доме, говорил о Свердловске: «Проклятый город, провалится в бездну...» Коммунисты - мы это хорошо знаем! - могли с легкостью уничтожить и Симеона, пусть и совсем еще ребенка, и его мать, и его родственников, как они уничтожили его регентов, среди которых был его дядя Князь Болгарский Кирилл - расстреляли, сбросили тела в яму и могилу сровняли с землей... Узнаваемый почерк.

Царь Болгарский был вынужден покинуть Родину и пятьдесят семь лет провести в изгнании. Пятьдесят семь лет... Немыслимо. Но бессмертны слова святого князя Александра Невского: «Не в силе Бог, а в правде!» Пусть и более чем через полвека, но Милостью Божией Православный Царь Симеон II вернулся к своему народу.

По моей просьбе мой добрый друг Иван Желев Димитров, профессор богословия, в прошлом министр вероисповедания Болгарии, раскрыл Его Величеству наш замысел создать о нем - Православном Царе! - фильм и испросил Его разрешения на нашу встречу с ним. Симеон II, несмотря на большую занятость, весьма благосклонно отнесся к этому предложению. В июле 2011 года, по благословению Архиепископа Новосибирского и Бердского Тихона, наша съемочная группа прилетала в Софию. Было заранее решено, что вести беседу с Православным Царем Симеоном II будет мой единомышленник, член Александро-Невского братства Заслуженный артист России Юрий Беляев.

Мы тщательно продумали каждый наш шаг, однако все равно волновались, потому что заранее предвидеть ничего нельзя. Ну, например, как подойти к монарху? Этикет требует приложиться к его руке. Естественно, мы спросили об этом нашего уважаемого профессора Желева, и тот ответил, что за века ничего не изменилось - если человек признает Симеона II царем, значит и вести себя перед ним должен соответствующим образом. Тем более что болгарский монарх, как и епископ, во время богослужения входит в алтарь Царскими Вратами, прикладывается к Престолу и не только молится в алтаре, но и на Божественной Литургии от лица народа читает Символ Веры.

И вот она - наша встреча с Помазанником Божиим. Мы прикладываемся к руке Его Величества, при этом Царь смущенно произносит: «Молю вас, молю вас... (то есть "прошу вас, прошу вас...") не надо». Затем преподносим в дар Его Величеству икону Казанской Божией Матери и памятный знак, изображающий Крест-мощевик, который принадлежал Царской семье. Этот знак выпущен Екатеринбургской епархией к десятилетию основания на месте уничтожения останков святых Царственных Страстотерпцев мужского монастыря. Еще мы дарим книгу о новосибирском соборе во имя святого благоверного князя Александра Невского. Его Величество с умилением принимает подарки: «Такое количество подарков! Прямо как на Рождество!», - и этим сразу разряжает несколько напряженную из-за нашего волнения атмосферу.

Симеон II предложил нам место, где можно вести съемку, там действительно было очень уютно, однако нужно было особое освещение. Наш оператор - мой сын Кирилл - спросил разрешения Его Величества передвинуть стол на середину зала, и Царь со словами «конечно, конечно!» направился к столу, чтобы самому его перенести. Мы едва успели его удержать. И пока Кирилл налаживал аппаратуру, мы с Его Величеством пили чай и вели непринужденную беседу. И мне даже не верилось, что я общаюсь с Царем - настолько Симеон II был скромен, прост в общении.

Вскоре Кирилл объявил, что все готово к съемке. Его Величество подошел к столу, оглянулся на наши подарки и неожиданно пожелал, чтобы книга о соборе, которую он назвал «чудесной», во время съемок непременно лежала рядом с ним на столе. Как позже выяснилось, Его Величество действительно весьма заинтересовался книгой. А дело обстояло таким образом. В один из последующих дней нашего пребывания в Болгарии Симеон II пригласил нас в свою резиденцию «Быстрица». В этот день Его Величество с супругой отсутствовали, и проводить нас по царской резиденции вызвался его дворецкий. Сразу нужно сказать, что царская резиденция или дворец на самом деле больше напоминает загородный дом. Дворцы - у наших олигархов. А здесь - одноэтажное деревянное строение, впрочем, созданное со вкусом, возведенное еще при деде Симеона II Царе Фердинанде I.

Кстати, после того, как девятилетнего Симеона II коммунисты выдворили из Болгарии, в царскую резиденцию сразу же вселился коммунист Георгий Димитров. Вот она - гнусная и лживая сущность революционеров, которые кричат: «Мир хижинам, война дворцам!», а сами между тем занимают эти самые дворцы.

Итак, мы ходили по царской резиденции и удивлялись простоте убранства. А вот и спальня Царя. Совсем небольшая комнатка. Кровать с металлическими прутьями на спинках, застеленная грубым шерстяным одеялом, у кровати столик, на нем очки, видимо Его Величество читал перед сном, на стене - семейные фотографии. Никакой роскоши. Здесь же мы увидели и нашу книгу. Симеон II всю ее перелистал - в книгу были вставлены многочисленные цветные закладки.

И еще до этого был один эпизод. Мы гостили у игумена Рильского монастыря, когда профессору Ивану Желеву позвонил Симеон II. Профессор вышел поговорить, а вернувшись сказал, что Его Величество просил передать поклон «его новым русским друзьям», а также сообщил Желеву, что он видел его фотографию в книге о соборе. Здесь следует пояснить, что Иван Желев действительно запечатлен на одной из нескольких сотен фотографий, но чтобы найти эту фотографию, нужно было внимательно рассматривать и все другие снимки в подарочном альбоме.

Когда началась съемка, я в очередной раз убедился в том, насколько правильный был сделан выбор: именно такой человек, как Заслуженный артист России Юрий Беляев, и нужен для этой работы - сдержанный, с чувством собственного достоинства и одновременно исполненный смирения и глубочайшего почтения к Православному Царю.

«Ваше Величество! - произнес Юрий. - Позвольте мне от всей нашей съемочной группы и от себя лично засвидетельствовать Вам наше наиглубочайшее почтение! Ранее у Вас брали интервью как у политического и государственного деятеля. Но мы пришли к Вам сегодня как к Православному Царю. В то же время нам хочется показать Вас не только как монарха, но и как человека. Мы частично знакомы с биографией Вашего отца - Царя Бориса III, и то, что мы знаем о нем, вызывает у нас восхищение! Удивительна и Ваша биография. Нам показалось, что незаурядные человеческие качества Вашего отца передались и Вам. Все мы знаем о роли личности в истории. Но в советской школе эту проблему представляли изуродованной, нечеловеческой, пронизанной ложью. С такими "знаниями" было очень непросто ориентироваться. Поэтому сегодня мы хотели бы получить информацию, что называется, из первых рук - от самого Болгарского Царя! И мы очень благодарны Вам, Ваше Величество, за то, что Вы милостиво согласились ответить на все наши вопросы».

Одна из тем затрагивала тяжелый момент в жизни Царя Болгарского Симеона II - трагическое известие о кончине его отца Царя Бориса III. Оказалось, что этот день из детских воспоминаний Его Величества является одним из наиболее ярких и скорбных.

«В 1943 году, в конце августа мы с моей старшей сестрой были за пределами Софии, - вспоминает Симеон II. - Неожиданно к нам вошел адъютант моего отца и обратился ко мне со словами "Ваше Величество" вместо обычного "Ваше Высочество", как положено обращаться к сыну здравствующего Императора. Мы поняли, что наш отец умер. Старшая сестра расплакалась, начал плакать и я. Для нас это было сильным потрясением».

Кончина Государя стала потрясением и для всего болгарского народа. Скорбь охватила страну. Десятки тысяч людей в безутешном горе со слезами на глазах прощались с Царем в кафедральном соборе святого князя Александра Невского в Софии. Молодые и старые, бедные и богатые, подходили к телу усопшего государя для прощания в течение шести дней и ночей. Народ уважал и любил своего Царя, называл его «Объединителем»...

Известно, что к началу Второй Мировой войны отец Его Величества Симеона II Царь Борис III многое делал для того, чтобы обеспечить нейтралитет Болгарии. По идеологическим и религиозным соображениям он не мог пойти на сближение с СССР, но и не хотел иметь ничего общего с нацистской Германией. Однако жизнь распорядилась таким образом, что Борис III в целях безопасности своей страны был вынужден вступить в гитлеровскую коалицию (об этом чуть подробнее я скажу ниже). Но он по-прежнему делал всё от него зависящее, чтобы оградить Болгарию от военных действий: в частности, категорически не соглашался направить болгарские войска на Восточный фронт. Больше того, вопреки требованиям нацистов он на свой страх и риск отказался депортировать из страны 50 тысяч болгарских евреев, чем спас их от неминуемой смерти в концентрационных лагерях. Несомненно такая жесткая позиция требовала от него немалого личного мужества.

Неуступчивость, стойкость Царя Бориса приводила фюрера в бешенство. В 1943 году он вновь вызвал его в Берлин для серьезного разговора... По возвращении в Софию Царь через две недели умирает. Врачи сделали официальное заключение, что смерть наступила в результате острого сердечного приступа. Однако многие в Болгарии - и тогда, и сегодня - считают, что фашисты отравили царя Бориса III. Мы спросили, что думает об этом его сын Симеон II.

«Это сложный вопрос, - ответил Симеон II, - и его действительно вот уже столько лет задают себе многие люди. Но нет доказательств, что отца отравили. Об этом ничего не говорится ни в немецких, ни в английских, ни в американских архивах. Я запрашивал и российскую сторону - у вас сейчас много рассекреченных материалов. Но не нашел ничего, что могло бы указывать на возможную насильственную смерть отца. Поэтому неизвестно, узнаем ли мы когда-нибудь истину. Но как сын, я предпочитаю думать, что мой отец умер от болезни, вызванной тяжелейшим психо-эмоциональным напряжением, которое ему пришлось испытать в последние месяцы жизни».

Сегодня в России люди ничего не знают о подвиге Царя Бориса. Я не ошибся - о подвиге! Приходилось не раз слышать выпады людей, сознание которых насквозь пропитано большевистской пропагандой и не успело еще восстановиться. Они так и считают, что Царь Борис исправно служил Гитлеру, исповедуя его нацистские идеи, называют нацистским преступником, прислужником гитлеровцев.

Я убежден, это герой, который вынужденно пошел на сближение с Гитлером, только для того, чтобы, став номинальным его союзником, спасти весь болгарский народ, спасти Святую Православную веру. Чего невозможно было сделать под пятой того, кто разрушал церкви, уничтожал священнослужителей и выхолащивал православную душу русского народа. По-моему, здесь можно сравнить подвиг Царя Бориса с подвигом святого князя Александра Невского, который категорически отверг предложения Папы Римского о военной поддержке взамен на окатоличивание православных христиан и добровольно пошел на унижения к кровавому Батыю ради сохранения Святой Руси.

Важно вспомнить и еще один подвиг Царя Бориса III, спасение 50 тысяч болгарских евреев. Государь категорически отказался их депортировать, в то время как другие союзники беспрекословно исполняли приказ Гитлера, к примеру, на юге Франции в период режима Виши, просуществовавшего до 1942 года, было депортировано 75 тысяч французских евреев, в том числе 11 тысяч детей.

Царя болгарского народа называют врагом. За что? За то, что Царь Борис в марте 1941 года подписал соглашение с Гитлером? Но почему же тогда не замечают действий Сталина, который за год до этого события становится союзником Гитлера (пакт Молотова-Риббентропа). Более того, мы знаем, что фактически с этого пакта начался грабительский раздел европейских территорий - СССР забрал себе восточную территорию Польши, Прибалтику. Вот политика, за которую нас до сих пор не могут простить ни поляки, ни прибалты! Вот два верных союзника - Гитлер и Сталин, которые сначала вместе раздирали земли и народы, а затем дрались между собой за власть, при этом погубив десятки миллионов невинных людей! Почему, когда заходит разговор о Царе Борисе, об этом стараются не вспоминать?

Во время войны со стороны болгарской армии по нашим солдатам не было произведено ни единого выстрела! Зато Одесса была оккупирована румынскими войсками. Но это не помешало Сталину наградить Орденом Победы румынского короля Михая I, его еще называли королем-комсомольцем! А Царя Бориса заклеймить как врага и косвенно (а может быть и напрямую) содействовать выдворению его сына Симеона II из страны. При этом мало кто знает, что в 1946 году, незадолго до вынужденного отъезда царской семьи, машину девятилетнего Царя Симеона II, в которой он ехал с матерью в церковь на Божественную Литургию, изрешетили из автоматов, и только великой милостью Божией никто не пострадал. Нет никаких сомнений в том, что это сделали коммунисты-террористы. Те же коммунисты-террористы пытались убить и Царя Бориса в апреле 1925 года. Его машину расстреляли, но Царь чудом остался жив. Погибли его личный телохранитель и друг-попутчик, шофер был ранен. В то же день был убит депутат генерал Константин Георгиев. Во время отпевания генерала коммунисты взорвали в храме бомбу. В результате взрыва погибли более 120 человек, в том числе мэр Софии, шеф полиции, целый класс лицеисток...

Царь Борис был бесстрашным человеком. И даже после покушения его нередко видели прогуливающимся в одиночку по улицам Софии. Один пожилой болгарин рассказал мне следующее. Его отец работал парикмахером. Как-то к нему в зал вошел элегантный человек и попросил побрить его. Его отец усадил клиента в кресло и уже было приступил к работе, как вдруг увидел в зеркале отражение Царя! Он вскинул глаза на стену, на которой висел портрет Бориса III, перевел взгляд на клиента, снова посмотрел на портрет - и так несколько раз до тех пор, пока не осознал, кто перед ним! У отца тут же затряслись руки, и он с трудом проговорил: «Ваше Величество, я не могу Вас побрить, у меня от волнения трясутся руки!» Царь Борис улыбнулся: «Ничего-ничего!», поднялся и вышел на улицу. Вот такой штрих к портрету.

На царство шестилетнего царевича Симеона в 1943 году благословил Софийский митрополит Стефан. По этому поводу в храмах была отслужена продолжительная праздничная Литургия с молебном. Торжественно провозгласил престолонаследника Царем и болгарский Парламент. Однако в памяти Симеона II осталось и другое - как к ним, в царскую резиденцию Врана пришел Владыка Стефан, облаченный в белые одежды Экзарха, и долго беседовал с Царицей Марией о поездке в Московский патриархат. Ведь Русская Православная Церковь помогла Болгарской преодолеть греко-болгарскую схизму1). Во время правления митрополита Софийского Стефана, избранного Болгарским Экзархом, при посредничестве Русской Православной Церкви состояние раскола между Константинопольским Патриархатом и Болгарской Церковью было ликвидировано.

Между прочим, эта встреча проходила в том самом помещении, где мы, спустя почти 70 лет, записывали интервью с Симеоном II!

Через три года, в 1946 году, к власти в Болгарии пришли коммунисты. Они, конечно же, сразу ликвидировали монархию, 15 сентября объявили страну «народной республикой», а уже 16 сентября Симеон II вместе с матерью, старшей сестрой и тетей покинули Родину. Только благодаря этому они остались живы. За три года до этих страшных событий при взошедшем на престол шестилетнем царе был создан Регентский совет из трех человек, в состав которого входил и князь Болгарский Кирилл - младший брат царя Бориса III. В сентябре 1944 года, когда власть в Болгарии захватило правительство просоветского Народного фронта, регентов арестовали и в феврале 1945 года расстреляли вместе с восемью царскими советниками, двадцатью двумя министрами, шестьюдесятью депутатами Народного собрания Болгарии. На их место коммунисты назначили своих людей во главе с коммунистом Тодором Павловым, которому принадлежат слова: «Мы (коммунисты) кровью взяли эту власть и только с кровью и отдадим; ни реки, ни моря, ни океаны крови не заставят нас её отдать». Совершенно ясно, что с такими настроениями коммунисты могли спокойно уничтожить и Болгарского Царя, и всех его родных. Понимал ли Симеон II всю опасность своего положения?

«Я думаю, что это прекрасно понимала моя мать, поэтому ей было тяжелее всего, - отметил Симеон II. - Зная о трагической гибели российской царской семьи и имея на руках двух несовершеннолетних детей, она, безусловно, сильно переживала. Мы же, дети, скорее всего, имели несколько иное представление о том, что происходило вокруг нас».

Время это было очень бурное, время незаконного плебисцита (референдума). При поддержке товарищей из СССР коммунисты Болгарии, занявшие к тому времени все ключевые посты в стране, в присутствии контингента войск Красной Армии проводят «общенародный» референдум и объявляют о создании народной республики и свержении монархии. Поражает то, что согласно официальным данным, 94 процента болгар высказались в пользу республики, не зная, что это такое. Ведь Болгария никогда прежде не была республикой. Понятно, что 94 процента - это абсолютно искусственный, подстроенный результат, результат незаконных манипуляций, которыми коммунисты владели в совершенстве.

Естественно, мать Симеона II ни минуты не могла оставаться в «покрасневшей» Болгарии. Тем более что уже было совершено покушение на царскую семью, о котором я писал выше. Одного его, пожалуй, было достаточно, чтобы Царица Иоанна, опасаясь за жизнь детей, приняла решение покинуть Болгарию. В Египте уже жили ее родители Король Италии Виктор Эммануил III и Королева Елена. Коммунисты предложили Царице Иоанне через двадцать дней отплыть в Египет на корабле из Варны через Одессу. Но она, услышав об Одессе, испугалась, так как подумала, что семью вполне могут в этом городе арестовать, и наотрез отказалась от этого маршрута. В результате семья срочно покинула Болгарию и выехала в Египет на турецком корабле, который выходил из Стамбула. Так девятилетний Царь Болгарский Симеон II оказался на чужбине, стал Царем в изгнании.

В Александрии была Русская церковь, в которой молились преимущественно русские эмигранты. Здесь мать Симеона II тесно сошлась с некоторыми членами семьи Романовых - своими родственниками по линии своей матери Королевы Елены, в прошлом принцессы Черногорской. По большим православным праздникам они посещали греческий православный кафедральный собор.

В Египте Симеон II учился в английском колледже. В 1951 году семья переехала в Мадрид. Но здесь продолжить обучение на английском языке не представлялось возможным, и тогда Симеона II отдают во французский лицей, по окончании которого начинается армейский период Царя Болгарского.

Его мать и все его болгарское окружение за границей считали, что молодой человек обязан пройти военную службу. В связи с этим он поступил в одну из наиболее крупных военных академий США «Валли Фордж», где, несмотря на строгую дисциплину, ему было очень интересно учиться. Одновременно Его Величество посещает курсы по политическим наукам и праву в Университете «Комплутенсе». Он обучается под фамилией Рильский. Никто из студентов не подозревал, что скромный кадет Рильский - Болгарский Царь. После возвращения в Мадрид он поступил в Мадридский университет на факультет международных отношений и права. Потом стал заниматься частным делом, в котором ему весьма помогало знание сразу нескольких иностранных языков1).

Когда Симеону II исполнилось 18 лет, его дядя Король Итальянский Умберто II настоял на том, чтобы Симеон II официально провозгласил себя действующим Царем, зачитав особый Манифест. Причем эта процедура должна была быть проведена особенно торжественно, обязательно с молебном. Царь Болгарский Симеон II зачитал Манифест в присутствии русского архимандрита Пантелеимона, Царицы Иоанны, Короля Умберто II, многочисленных болгарских эмигрантов, испанских министров и дипломатов. Вот текст Манифеста:

«Болгары!

Сегодня, 16 июня 1955 года, мне исполняется 18 лет, и согласно Конституции Болгарского Царства, я вступаю в свое совершеннолетие. Возвещая об этом событии Моему возлюбленному народу сообразно с пунктом 31 нашего Основного закона, призываю Божию милость и заступничество в дальнейшей его судьбе.

Дорогие соотечественники!

Прошло уже 10 лет, как наше Отечество страдает под гнетом антинародного режима, установленного по воле и с помощью чужого завоевателя. Свобода, Справедливость и Человечность растоптаны сегодня на прекрасной болгарской земле. В бурные годы нашей новейшей истории болгарский народ сумел построить свое государство на истинно демократической основе и завоевать гражданские свободы, обеспеченные Тырновской конституцией2). Болгария возвысилась как независимое и благополучное государство, пользующееся всеобщим уважением и устремленное к светлому будущему, вопреки многочисленным посягательствам на независимость Болгарии. Нынешняя власть первоначально не посмела отменить Тырновскую конституцию, обещала оберегать и применять корректно ее повеления, но впоследствии по чужому приказу и чужой вооруженной силой установила насильственно новую конституцию, противную нашему быту и традициям. Но Тырновская конституция продолжает жить как заветный идеал в сознании и чувствах каждого болгарина. Она никогда законно не отменялась, так как конституционный закон невозможно изменить, дополнить или отменить кроме как по предвиденному в нем же порядку. Тырновская конституция по сей день жива в вечном, неугасимом стремлении болгарского народа к освященным ей же правам и свободам.

Дорогие сонародники!

Убийство Моего дяди, Князя Кирилла, и всех остальных невинных людей, издевательство над памятью Моего покойного Отца, всеми любимого и чтимого царя Бориса ІІІ, как и наветы против Болгарской династии, оставляют во Мне тяжкие и грустные воспоминания Моего полного горести и несчастий детства. Я знаю, что болгарский народ непричастен к этим деяниям. Знаю также, что незаконный плебисцит (референдум), произведенный 8 сентября 1946 года, был только подобием народного опроса. Покидая Родину, Я не отрекался от болгарского Престола. Как результат и в соответствие с Тырновской конституцией, Я и сейчас связан с тяжелой миссией, предопределенной Мне Провидением. В день Моего совершеннолетия, лишенный возможности положить установленную присягу перед Великим Народным Собранием, Я торжественно обещаю служить верой и правдой болгарскому народу, хранить свято и ненарушимо все положения Конституции, работать для полного торжества свободных институций, завоеванных нашим народом ценой многих битв и таких дорогих жертв. Давая этот священный обет перед образом нашей дорогой Родины, Я отправляю призыв ко всем родолюбивым болгарам без различий их прошлых политических убеждений и социального положения подать друг другу руку, забыть вражды и соперничества и дружно начать работать о спасении Болгарии. Единство всех болгарских чад сегодня необходимо более чем когда-либо. В качестве первого гражданина Болгарии и во имя институции, которую я представляю, торжественно заявляю, что для Меня все болгары равны, и Я буду подкреплять любую инициативу, отвечающую Тырновской конституции и ставящуюся с целью освобождения и преуспеяния Болгарии.

Бог с нами!

Да здравствует свободная и независимая Болгария!

Отпечатан в изгнании

Симеон ІІ

Сегодня Его Величество Царь Болгарский Симеон II единственный православный царь в мире. Православного короля Михая I Румынского именуют королем, а не царем. Королем был и Петр II Югославский. Царь же - это монархический титул, который в Болгарии был испокон веков. «Его Величество - последний миропомазанный монарх и в Болгарии, и в мире», - многозначительно сказал мне профессор Иван Желев Димитров.

Однажды Его Величество назвал Болгарию «православной страной с традициями, отличающими ее от римско-католического сердца Европы». Однако эти отличия в вероисповедании не помешали ему полюбить девушку католической веры - испанскую дворянку Маргариту Гомес-Асебо-и-Сехуэле. И вот здесь возникло препятствие. Дело в том, что Ватикан требует от не-католиков, которые вступают в брак с католиками, подписывать специальный документ, обязывающий родителей воспитывать детей в католической вере. Перед свадьбой Симеону II пришлось трижды встречаться с папой Иоанном XXIII и вести с ним переговоры на эту тему. К счастью, папа Римский с пониманием отнесся к просьбе Его Величества. Возможно, помогло то, что несколько лет папа Иоанн XXIII представлял интересы Святого Престола в Болгарии при Царе Борисе III. И это при нем Царь Борис III крестил старшую сестру Симеона II в Православную веру, вопреки всем ожиданиям католиков. То есть он знал, что есть такая проблема, наверное, ему было непросто решиться на это, но он пошел Его Величеству навстречу. Венчание по православному чину состоялось в русской православной церкви во имя святой великомученицы Варвары в Вевей (Швейцария), а венчали новобрачных болгарский и русский Владыки - болгарский митрополит Андрей из Нью-Йорка и архиепископ Женевский и Западно-Европейский Русской Православной Церкви Заграницей Антоний.

Тем не менее Царица Болгарская Маргарита исповедует католичество. В ходе съемок мы спросили Его Величество, не является ли для Симеона II это проблемой.

«Как вы, наверное, знаете, - ответил Симеон II, - я тоже происхожу от смешанного брака: мой отец был православным христианином, мать - католичкой. Однако (вот они - парадоксы нашей жизни!) несмотря на это, моя мать очень энергично внушала мне и сестре Православную веру. То есть в том, что мы стали православными христианами, несомненно есть и ее немалая заслуга».

«Первых двух наших сыновей мы вопреки всему крестили в Православии, - рассказал Симеон II, - при этом супруга вовсе не была против и даже сама предложила, чтобы второй сын тоже стал православным христианином. Однако поймите меня правильно, мы жили в католической Испании. В этой стране к вере относятся особенно щепетильно. Поэтому во избежание возможных недоразумений и по просьбе супруги следующих детей мы крестили в католическую веру. Но никаких проблем по этому поводу у нас никогда не возникало и не возникает до сих пор. Когда дети подросли, они говорили, что в одно воскресенье они идут "в храм нашего папы", в другое воскресенье - "в храм нашей мамы". Кстати, у моего старшего сына дети тоже православные, его супруга приняла Православие полтора года назад, она - родом из Испании. Сын моей дочери-католички тоже православный. Важно верить в Бога - для меня это главное».

Первые тридцать лет, наблюдая за тем, как развиваются политические взаимоотношения между Востоком и Западом, Царь Симеон II и не мечтал вернуться на Родину. И даже позднее, к концу 70-х - началу 80-х годов, когда начались некоторые позитивные изменения, он, по его словам, все равно не рассчитывал дожить до того дня, когда сможет вновь увидеть родную Болгарию и уж тем более вернуться на Родину таким волнующим образом, как это произошло в мае 1996 года3). Никакие эксперты-«кремлеологи» и предположить не могли такое развитие политических событий, особенно того, что произошло в 1989-м году4). «Потому что эти вещи не зависят от человека, - пояснил в разговоре с нами Царь Болгарский. - Так распорядился Бог, и я бесконечно благодарен Господу за то, что Он дал мне дожить до этого времени».

Царь Болгарский Симеон II вернулся на Родину с триумфом! Болгарский народ встречал его с ликованием. Об этом наглядно свидетельствуют сохранившиеся документальные кадры тех лет. Без волнения смотреть их невозможно. Но этому событию предшествовали не только возрождение монархической идеи, кардинальные политические изменения в Болгарии, неблагоприятная экономическая ситуация, но и многие обращения болгар к своему царю с приглашением вернуться на Родину. Вот одно из многих обращений, так называемое «письмо 101 интеллектуала», адресованное Его Величеству и опубликованное в ноябре 1995 года. «Ваше Величество! Считайте настоящее обращение призывом и приглашением посетить Болгарию в удобное для Вас время. Мы, как и многие болгары, хотели бы услышать в живой встрече здесь, в Болгарии, Ваше мнение и предложения по выходу из тяжелого кризиса и нахождению нового, более благоприятного пути к просперитету (процветанию) и благополучию для нашей страны и нашего народа». Приглашение было принято словами: «Мое безграничное желание увидеть Болгарию уже сознательным человеком, а не только детскими глазами, вместе с вашим призывом и настоятельным приглашением многих болгар, привели меня к заключению, что уже наступило время для моего возвращения туда, где я родился. До сих пор я воздерживался, потому что руководствовался не импульсивным желанием, а решимостью поставить над всем остальным спокойное и мирное протекание демократических процессов в моей Родине...» Царь Болгарский принимает приглашение. Но Болгария - уже не монархическая страна. И потому Его Величество по просьбе болгар создает политическую партию «Национальное движение Симеона II», убедительно побеждает на выборах и становится премьер-министром страны. Однако для многих болгар он был и остается Царем-батюшкой, Отцом родным, Государем.

«Меня с детства учили, что Царь находится вне политики, его деятельность - надпартийная, и поэтому принять решение о создании партии и вхождении в политику было очень непросто. Но если человек хочет и может внести свой вклад в жизнь страны, послужить Родине, то он должен чем-то жертвовать», - говорил Симеон II.

Директор по делам религий при совете министров республики Болгария 2002-2008 годов профессор Иван Желев Димитров накануне интервью с Царем Болгарским сказал мне следующее: «Я очень хорошо знаю Царя Симеона. Независимо от того, как воспринимает его общество, признают или не признают его царем, для меня Его Величество - это Болгарский Царь Сименон II! Он миропомазан на царство. Как богослов я хочу поставить акцент на том, что Его Величество - Православный монарх. Он христианин, который хранит свою веру. В условиях очень тяжелой эмиграции, на чужбине, в неправославной среде он остался православным!..»

«Этот человек пожертвовал своим царским достоинством, чтобы по просьбе народа стать министром - председателем Болгарии. Приход Его Величества в политику я рассматриваю как его жертву в пользу Болгарии», - говорит болгарский богослов.

По его словам, в Царе Болгарском течет австрийская и итальянская кровь. «Но он больше всех нас болгарин, потому что принадлежность к нации определяется не родственными связями, а готовностью жертвовать собой ради народа».

На днях мне передали слова одного популярного болгарина, который, узнав о том, что я хочу сделать фильм о Болгарском Царе, высказался о непопулярности Симеона II среди болгар, мол «отхватил себе полстраны», а также нелестно отозвался о его отце Царе Борисе III. Может быть, этот болгарин заидеологизирован настолько, что уже не имеет своего мнения? А может быть, он представляет мнение горстки бывших политических противников Симеона II. Не знаю. Но знаю другое. Во время нашего пребывания в Болгарии мы общались со многими болгарами: и молодыми, и пожилыми, ходили по улицам Софии и задавали болгарам вопрос, знают ли они, кто такой Симеон II и как относятся к нему. Большинство говорили о нем с гордостью, что это «наш Царь»!

«Всю свою жизнь, я имел одно-единственное желание - благоденствие Болгарии и моего народа. Для меня мои сонародники - люди с сердцем и душой, а не просто электоральная масса... Искусственное разделение на "левых" и "правых" на фоне тяжелой мировой экономической обстановки - это полностью устаревший подход, который зря тратит наши силы и энергию, и мы только теряем ценное время. Сегодня критерии благополучия - экономическое процветание, наличие честных предпринимателей и совестливых государственных чиновников... А мы становимся свидетелями непрерывных междоусобиц, личных битв, непочтенных манер, жадности, эгоизма, высокомерия, отсутствия идеалов и патриотизма...» - эти слова принадлежат самому Царю Болгарскому Симеону II, с которыми он обратился к болгарскому народу по случаю 50-летия со дня своего восшествия на Престол.

Нас интересовало, возникали ли у Его Величества ситуации, когда православное сознание оказывалось в конфликте с теми обязанностями, которые он должен был выполнять в качестве государственного деятеля.

«Нет, не возникали!» - ответил Государь. Он очень тяжело переносил известные события, связанные с церковным расколом в Болгарии. Это подтвердил профессор Иван Желев. А когда в итоге был положен конец этой беде, Симеон II, по словам Желева, был невероятно благодарен Господу, Который сохранил единство Святой Болгарской Православной Церкви.

Нужно особо отметить, что ликвидация весьма болезненного для болгарского народа церковного раскола стала возможной как раз с приходом к власти Симеона II. Новый президент страны Георгий Пырванов и новый премьер-министр немедленно заявили о своей всесторонней поддержке канонической Болгарской Церкви. А дирекция вероисповеданий, во главе которой тогда встал декан Богословского факультета Софийского университета Иван Желев, восстановила государственную регистрацию Патриарха Максима как главы Болгарской Православной Церкви.

Мы спросили, что думает Его Величество о Патриаршестве, и он ответил, что испытывает бесконечное уважение и к Патриаршеству, и к Болгарскому Патриарху. И при этом добавил, что такие же чувства присущи и каждому болгарину. «Когда я встречаюсь с Его Святейшеством, для меня это всегда особый день!» - сказал Его Величество.

В 1968 году Симеон II заявил: «Быть Царем - это посвящение, спокойствие и умеренность, самоограничение, умение управлять государством, быть олицетворением национального единства и веры в человека». На дворе 2011 год. Мы спросили его, изменил ли бы он что-нибудь в своих словах сегодня? Или же всё оставил бы так, как есть?

«Могу лишь подчеркнуть, - сказал Симеон II, - что нужно обладать большим терпением и всегда тепло относиться к людям, независимо от их взглядов. Каждый из нас имеет право на свободу мышления. Я не могу считать своим врагом человека, который рассуждает иначе, ставит перед собой иные цели и задачи. Тем более что в честном, открытом диалоге при желании всегда можно найти точки соприкосновения. Есть много способов добиться этого, но без терпения здесь не обойтись. Я верю в созидательную силу такой добродетели, как терпение. Когда мы ставим перед собой великую цель - благоденствие нашего общества, без этой добродетели нам не обойтись».

Говоря о российско-болгарских отношениях и перспективах их развития, Его Величество отметил, что у нас много общего - и в истории, и в языке. Но главное - у нас общая религия! Это то, что наиболее сближает людей. И когда мы попросили сказать напутственное слово россиянам, Болгарский Царь произнес: «Я хочу пожелать русским людям - это очень личное! - сохранить нашу общую православную веру. Это особенно важно именно сейчас, в это непростое время. Сохраняя православную веру, мы тем самым способствуем тому, чтобы как можно больше людей обращались к Господу. В этом смысле люди всегда могут рассчитывать на мою готовность в любой момент привнести все свои силы в дело преумножения нашей Святой веры».

Съемки были продолжительными. Мы задали семнадцать вопросов, и на все семнадцать вопросов получили подробные, обстоятельные ответы. Был один неприятный для нас момент: когда Его Величество вспоминал о смерти своего отца, аппаратура не сработала должным образом, и ответ не записался. Мы вынуждены были попросить Его Величество повторить все, что он сказал, и Симеон II с пониманием отнесся к нашей просьбе. Хотя говорить на эту тему ему было непросто.

Юрий Беляев был под таким впечатлением от встречи, что под конец не удержался и сказал Симеону II, что испытывает самое искреннее желание стать верноподданным Его Величества.

После съемок все вышли в сад, чтобы сфотографироваться на память. Его Величество говорил, что хочет приехать в Россию, теперь у него появилось желание посетить Сибирь.

Конечно, мы были уставшими, но это была какая-то особая усталость, она не томила. Настроение у всех было приподнятое. В завершении встречи к Его Величеству подошли и сказали, что Его ждет Царица Маргарита. Мы тепло попрощались. После чего Его Величество сел за руль простенького Hyundai и уехал с Ее Величеством.

Лично я был переполнен чувством благодарности к Его Величеству и совершенно покорен этим удивительным человеком, покорен и восхищен его внутренним миром.

Примечания:

1 Схи́зма (древне-греч. σχίσμα - «расщепление, раскол, распря») - раскол в Церкви, отделение от господствующей церкви. Схизмой называют состояние, когда определенные поместные церкви теряют единство между собой.

Гре́ко-болга́рская схи́зма (болгарский раскол, болгарский церковный вопрос) - одностороннее провозглашение 11 мая 1872 года автокефалии иерархами Константинопольского Патриархата болгарского происхождения (фактически раскол произошел еще в апреле 1860 года) и последовавшие в сентябре того же года прещения со стороны кириархальной Церкви - Константинопольского (Вселенского) Патриархата, а также ряда иных. Автокефальный статус Болгарской Церкви был признан Константинопольским Патриархатом лишь в феврале 1945 года.

1) Его Величество Симеон II под псевдонимом «Семен Рильский» успешно занимался частным бизнесом, консультировал крупные международные компании по внешнеэкономическим вопросам.

2) Тырновская конституция - первая конституция Болгарского Княжества, принята 16 апреля 1879 года в городе Велико-Тырново после освобождения страны от Османского ига. В 1911 году Пятое Великое народное собрание Болгарии сделало целостную редакцию Тырновской конституции, в соответствии с новым правовым и международным статусом болгарского государства, которое после 22 сентября 1908 года - Дня объявления независимости страны - стало называться уже не Княжеством, а Царством. Слова «княжество» и «князь» в Тырновской конституции были изменены на «царство» и «царь».

3) Царь Болгарский, впервые после полувекового перерыва ступивший на болгарскую землю, превратится в самого популярного политика, светлую надежду болгарского народа.

4) 10 ноября 1989 года лидер Народной Республики Болгария Тодор Живков был смещён Политбюро ЦК Болгарской коммунистической партии. В ноябре 1989 года в Софии начинаются демонстрации под экологическими предлогами, быстро переросшие в требования политических реформ. В феврале 1990 - Болгарская коммунистическая партия отказалась от монополии на власть, в июне 1990 прошли первые свободные выборы с 1931 года. Их выиграло умеренное крыло компартии, сформировавшее Болгарскую социалистическую партию (БСП). В 1991 году Тодор Живков был отдан под суд, он избежал судьбы Николае Чаушеску.

Инструкция об оплате (откроется в новом окне) Форма для пожертвования Яндекс.Деньги:

Другие способы помощи

Комментариев 37

Комментарии

37. Закатов : На № 35
2011-10-13 в 19:10

Уважаемый Слава, перечитайте сообщение № 23 из этой дискуссии, зайдите на сайт Императорскогро Дома, и Вы поймете, что в России как раз подобная ситуация невозможна, так как позиция Главы Императорского Дома отрицает подобный ход развития событий.

36. Иоанна : Славе на 35
2011-10-13 в 16:58

Не монархия, а монарх – законный наследник престола, сын Царя Бориса III, выставил свою кандидатуру на выборах 2001 года от новой партии НДСВ (введя в большое недоумение и конфуз все старые партии с монархической настроенностью) в качестве гражданина Республики Болгарии Симеона Сакскобургготского. И выиграл. Стал на несколько лет премьером. При президенте-социалисте. А на следующих выборах проиграл. Речь в наших беседах шла о том, что участием в политической борьбе он добровольно отказался от монархического статуса – надполитического, сакрального.

35. Слава Тамбовский : Re: Встреча с государем
2011-10-13 в 15:37

Иоанна, извините, я внимательно следил за Вашими записками, только один вопрос: что же получается, монархия выступила как одна из партий, и проиграла? Я к тому, что такой вариант вполне возможен и в России. Еще как возможен.

33. Закатов : Re: Встреча с государем
2011-10-13 в 10:00

Всего доброго, Иоанна! Вы использовали замечательный и, на мой взгляд, очень симпатичный образ двух подвыпивших друзей. В этом есть что-то глубоко наше национальное, что в конечном счете нас объединяет, несмотря на те или иные противоречия.

32. Иоанна : А. Закатову
2011-10-13 в 01:20

Александр, простите, но мы с Вами уже напоминаем пару подвыпивших друзей, которые всю ночь провожают друг друга до дома. Уж рассветает, а они все ходят туда-сюда. Пойду-ка я к себе домой – не провожайте. Всего доброго!

31. Закатов : Иоанне на № 30
2011-10-13 в 00:17

Уважаемая Иоанна!

Простите меня, но Вы очень сильно передергиваете, вырываете фразы из контекста и потом приписываете мне то, чего я и не думал утверждать. Кстати, по восторженности отношения к Царю Симеону о. Александр и его сотрудники значительно меня превосходят.

Мне не нужно знать историю Болгарии "лучше болгар", чтобы понять, что лица, дискредитирующие свою историческую Династию, объективно вредят процессу возрождения традиционных ценностей. И я продолжаю утверждать, что возвращение исторической Династии в общественную жизнь страны - это очень важный шаг в области исцеления недугов, порожденных революцией и богоборчеством.

Именно поэтому Государи постоянно идут по лезвию ножа. На них нападают открыто явные враги, их дискредитируют лукавые лжедрузья, в них летят стрелы и слева, и справа, их сознательно провоцируют и специально вводят в различные соблазны и т.д. и т.п. Это приходится переживать, разумеется, не только им, но и другим влиятельным деятелям, но Государям гораздо труднее, чем политикам, потому что их ответственность несоизмеримо выше, даже если они на данном этапе отстранены от управления государством. Потому что они - каждый в своей стране - краеугольные камни Богоустановленной системы человеческого общежития.

Я не буду оспаривать Ваше мнение по поводу отношения болгар к своему Царю и к Православной Церкви. У меня нет оснований доверять Вам больше или меньше чем тем болгарам, с которыми общался я сам. Наверняка, есть и те, кто восхищается Царем и преданно любит его (таких мне встретилось больше), и те, кто к нему равнодушен, и те, кто его ненавидит. Какова истинная пропорция, судить не мне, но, думаю, и не Вам, и, тем более, не людям, которые проявляют явную ангажированность. Прошу Вас учитывать, что в современном обществе, к сожалению, массовое сознание стало манипулируемым в гораздо большей степени, чем прежде. Это часто порождает печальные и тревожные внешние проявления. Но что творится в душах и сердцах людей, знает только Бог.

Я верю, что в определенный момент мы можем стать свидетелями совершенно неожиданных положительных изменений. В тоже время, неправильно сидеть и ждать, когда это произойдет само собой или в результате какого-то чуда. Мы должны стараться ускорить процесс возрождения (конечно, неизменно помня, что полагаться мы должны только на Бога и не льстить себе мыслью, что православная монархия восстановится благодаря нашим усилиям). А любая созидательная деятельность невозможна при пораженческих настроениях.

Я всегда вспоминаю прочитанный в детстве рассказ о солдатах, заблудившихся ночью зимой в лесу. Не раз силы оставляли их и отчаяние овладевало ими. Только один раненый солдат, которого несли на носилках, всё время твердил, что он видит впереди огоньки. Наконец, измученные солдаты вышли к какой-то деревне, к спасительным огням. И тогда они увидели, что солдат, который в течение долгих часов воодушевлял их в темноте, не мог видеть никаких огней, так как ему в бою выжгло глаза...

Эта притча произвела на меня глубокое впечатление, и я стараюсь помнить о ней в любых обстоятельствах, даже если они в тысячу раз хуже, чем считаете Вы, даже если на самом деле мы пока не видим никаких огней. Погибает тот, кто теряет надежду.

Повторюсь, для меня беседа с Вами - это не "препирательство", а обмен мнениями, свидетельство, что могут быть разные оценки и интерпретации действительности, в зависимости, в том числе, и от эмоционального настроя, а не только от рассудка, расчетов и статистических данных.

А если говорить о реальных расхождениях, то они - в Вашей последней фразе. Вы и солидарные с Вами люди, судя по всему, не хотите служить Государям, которых уже ДАЛ нам Бог. Вы всё ждете какого-то особенного Царя, который будет соответствовать Вашим представлениям об идеале. Аналогично этому иудеи до сих пор ждут Мессию.

Заслужить восстановление Православного Царства невозможно, не служа законным Государям уже сейчас, когда они лишены власти, когда они бывают гонимы и унижаемы, когда подвергаются безнаказанной клевете, когда лишены инструментов и возможностей по-настоящему наказать или существенно поощрить. Грехи и ошибки Царей не могут быть оправданием ни нашего предательства, ни нашего равнодушия. Вот это я, действительно, хотел бы всем доказать.

30. Иоанна : Закатову на 29
2011-10-12 в 22:32

Уважаемый Александр, а я не раздражаюсь и не сержусь. Пытаюсь понять, что Вы хотите мне доказать. И не могу. Давайте вернемся к началу.

По поводу самой статьи. Она - личное впечатление отца Александра. Без претензий и выводов вселенского масштаба. Так и обозначено в названии. Вопросов к автору у меня нет никаких. Только маленькая поправка, которая относится более к словам профессора Желева (Димитров – это его отчество).

А вот Ваши выводы подвигли меня написать ответ. Вы в своем комментарии сказали, что – цитирую:” Но в смысле возвращения традиционных ценностей Болгария опережает нас весьма сильно”.
ЭТО НЕВЕРНО. НЕ ОПЕРЕЖАЕТ, А СИЛЬНО ОТСТАЕТ.
Цитирую дальше: „Я лишь убежден, что там, где две основные духовные и исторические опоры народного бытия - Церковь и Царственная Династия - стоят прочно и пользуются моральной поддержкой народа (пусть и не все являются практикующими прихожанами, и не все готовы отдать жизнь за Царя и Монархию), процесс возрождения традиционных ценностей поднялся на более высокий качественный уровень.”
И ЭТО НЕВЕРНО. НЕ ПОДНЯЛСЯ. НЕ СТОЯТ ПРОЧНО. И МАССОВОЙ ПОДДЕРЖКОЙ НЕ ПОЛЬЗУЮТСЯ.
Дальше в том же духе.
Теперь, как понимаю, Вы и историю болгарскую знаете лучше самих болгар. А если нет, то зачем взялись судить? Еще раз повторю, что Балканы – это другой мир, никакие параллели и „методологии” здесь не работают. Здесь все свое – посмотрите фильмы Костурицы. А историю, тем более такую трагическую, осмыслять необходимо. Не трогать при этом царствующую династию и только славословить ее никак не получится. И некоторые национальные катастрофы плотно связаны с именами царей – никак не развяжешь, никак не сделаешь из них „белый пиар”, хоть тресни! Но все же я предоставила бы разбираться самим болгарам. Им по любому виднее. Никогда не вмешивалась – считаю, что это неуместно, неумно и бестактно. В этом плане статья отца Александра выдержана в положенных рамках. Если говорить подробнее, то лучше поручить профессионалам „коренной национальности”. Так же и по поводу духовного опережения и качественно нового уровня. Но тортов с кремом точно не будет. И дело тут в действительности, а не в „черном пиаре”. Это она такая черная, а не пиар. Увы!

Напрасно Вы меня подозреваете в желании подлить масла в огонь антимонархической пропаганды. Я даже не знаю, что такая пропаганда существует. Я тружусь во славу Божию на ниве православного просвещения и верю в то, что Господь пошлет нам православного Государя, когда мы этого заслужим.

29. Закатов : Иоанне на № 27 и 28
2011-10-12 в 19:52

Уважаемая Иоанна!

Напрасно Вы раздражаетесь, сердитесь и пытаетесь меня испугать. Я прекрасно знаю, что у любого Государя есть много врагов и противников, как слева, так и справа, и они не заставят себя ждать, если им представится случай посамоутверждаться.

Я вовсе не хочу "оставить последнее слово за собой", а просто считаю необходимым ответить собеседнику, если он поддерживает беседу и продолжает выдвигать свои аргументы.

Я ничего от Вас не "добиваюсь". Доказать хочу только то, что отец Александр, даже если он в чем-то ошибся и что-то представил в несколько приукрашенном виде, относится к Царю так, как положено относиться православным - с любовью и почтением. А хулители Государя и Царственного Дома берут на себя тяжелую ответственность и впадают в грех гордыни, осуждения и цареборчества.

Я никогда никого не "поливаю грязью". Если Вас возмутили мои критические замечания в адрес г-на Тодорова, то почему же Вас не возмущает, когда он изображает Болгарский Царский Дом нарочито черными красками? По-Вашему, г-н Тодоров может писать о Царе и Династии всё, что ему вздумается, а если монархисты дают этому отрицательную оценку, то это "поливание грязью"? Двойные стандарты, столь знакомые нам по внутрироссийским дискуссиям...

Статьи г-на Тодорова я прочитал, прекрасно понял и сам бы мог их перевести (достаточно найти в словаре всего несколько слов, которые я не смог перевести с лёту, но которые не помешали мне уяснить суть позиции автора и уровень его аргументации).Умиляться пасквилям, даже написанным в околоакадемическом стиле, поверьте, нет никаких оснований.

В России и без г-на Тодорова достаточно людей, которые мнят себя судиями всего и вся. Так что не вижу смысла как-то особенно выделять его из общего ряда. Если уж Вы стремитесь к действительно честному и всестороннему обсуждению, то лучше и правильнее всего было бы перевести на русский язык равномерно статьи как критиков Болгарского Царского Дома, так и верных ему людей. А Вы, судя по всему, настроены на то, чтобы подлить в огонь антимонархической и антидинастической пропаганды в России еще и маслица болгарского производства. Не обижайтесь, но это заведомо тенденциозный и необъективный подход.

Никоим образом не претендуя на какие-то сверхглубокие познания в области болгарской истории, могу сказать, что они, тем не менее, достаточны, чтобы понять несправедливость и ущербность МЕТОДОЛОГИИ творцов "черного пиара" в отношении Царя Симеона. Страны и обстоятельства разные, а схемы и сценарии дискредитации везде примерно одинаковы.

По поводу "последнего миропомазанного Царя", да, Вы правы, и я тоже сразу обратил на это внимание. Конечно, это ошибочное утверждение проф.Димитрова, и вообще непонятно, зачем на этом делать акцент. Если он имел в виду, что Царь Симеон последний православный монарх, который реально царствовал в своей стране и не подписывал отречение от престола, то есть еще Король Эллинов Константин. Но здесь, все-таки, мы имеем дело с частностью. Последний или не последний, миропомазанный или немиропомазанный, но Симеон II - точно ЗАКОННЫЙ НАСЛЕДСТВЕННЫЙ ПРАВОСЛАВНЫЙ ЦАРЬ.

28. Иоанна : на 26
2011-10-12 в 17:48

27. Иоанна : Закатову на 26
2011-10-12 в 17:45

Я, честно говоря, не могу понять чего Вы добиваетесь. Что Вы мне хотите доказать?
Если не привыкли оставлять последнее слово не за собой, то я Вам его с радостью уступлю. Только прекратите поливать грязью автора статьи, которую Вы не смогли прочитать – это уже похоже на полное бессилие. Смотрите, раззадорите кого-нибудь, тогда на свет может вылезти то, что действительно нехорошо показывать.
Кроме господина Тодорова нашлось несколько серьезных историков, следящих за нашей дискуссией, готовых поучаствовать в статье для интересующихся болгарской монархией, готовых повести серьезный, профессиональный разговор с людьми, которые в Болгарии никогда не были, но все знают о болгарских царях, болгарской истории и о духовном уровне болгарского народа. Еще раз повторю: серьезный, профессиональный, а не разговор о желчи и розовых бантиках. Болгарии от такого разговора будет несомненная польза. Если она действительно кого-то, кроме Вас, интересует.

26. Закатов : Иоанне на № 25
2011-10-12 в 14:29

Уважаемая Иоанна!

Я не сомневаюсь, что у г-на Тодорова найдется еще много желчи. Только какая польза Болгарии от попыток дискредитировать Царский Дом? Чего этот г-н Тодоров добивается? И почему не хочет видеть ничего позитивного, а усердно собирает только то, что, по его мнению, может опорочить Царя Симеона, его отца и деда?

Непонятно, что Вы хотели выразить своим замечанием относительно миропомазания Болгарских Царей Саксен-Кобург-Готской Династии. Царское миропомазание - это очень важное священнодействие, Великое Таинство, помогающее совершать Царственное служение. Но оно ничего не прибавляет к легитимности Государей. Наследственный монарх воспринимает права и обязанности в момент смерти предыдущего в силу закона, а не в силу миропомазания. Св. Царь Николай II Страстотерпец вступил на престол в 1894 году, а венчался на царство в 1896. Эти два года он, тем не менее, был законным полноправным Государем нашей страны.

25. Иоанна : Закатову на 24
2011-10-12 в 13:30

Уважаемый г-н Закатов.
Позвольте не согласиться с Вами по поводу «типичного псевдоправославного цареборчества». Честно говоря, даже не знаю что это такое. Тем паче – «типичное».
Думаю, Вы совсем не поняли общий смысл статей и все остальное. Нет там никакой агрессии, гнева, тон очень спокойный, есть желание разобраться и найти пути выхода, есть боль за свою страну. Если человек пишет без придыханий и засахаривания, это не значит, что он сочится ядом. Человек он уважаемый, богослов, бывший редактор церковной газеты Св. Синода БПЦ.
Автора я уже нашла – он в Иордании с паломнической группой, скоро вернется, тогда смогу с ним созвониться и попросить написать серьезную и земную статью о болгарской монархии для русских читателей. Если согласится, я переведу и найду где опубликовать. Тогда и поговорим. Конкретно, а не просто про яды, злобное пустосвятство и цареборчество.

Да, еще одно слово по статье о. Александра. Ни один болгарский Царь не был помазан на царство. Когда говорят о миропомазании Царя Бориса III, это означает миропомазание при переходе из католичества в православие.

24. Закатов : Типичное псевдоправославное цареборчество
2011-10-12 в 09:47

Уважаемая Иоанна!

Прочитал рекомендованные Вами статьи г-на Тодорова. Может быть, понял не все слова, но общий смысл ясен. К сожалению, ничего, кроме злобного пустосвятства и агрессии, не увидел. Автор изначально настроен на негатив, у него нет ни малейшего желания объективно разобраться "без гнева и пристрастия", он буквально сочится ядом. Интересно, а об ошибках и недостатках своих родителей он писал бы с таким же настроем?

23. Закатов : Иоанне на № 22
2011-10-12 в 09:24

Не берусь судить о конкретной непрочитанной книге или статье. Но по опыту и по историческому анализу знаю, что обычно "супермонархисты", которые считают себя хранителями монархического идеала больше, чем сам монарх, и используют ошибки своих Государей для того, чтобы отречься от них и начать с наслаждением их дискредитировать, разрушают православные духовные ценности больше, чем все революционеры и безбожники вместе взятые.

Что касается политической активности Царя Симеона, то здесь, действительно, скорее всего имела место серьезная ошибка. Для сравнения - вот позиция по этому вопросу Государыни Марии Владимировны: "Монарх не может быть ни реальным, ни даже символическим лидером партии. Монархия должна объединять, а не разобщать. Любая партия – это часть нации, которая в той или иной степени состоит в конфликте с другими ее частями. Арбитр (каковым должен быть монарх) не может играть на поле за одну из команд, и судья не может быть одновременно истцом или ответчиком в суде...

Если монарх либо глава династии решается возглавить партию, думая, что тем самым он может принести больше пользы стране – это его выбор. Но он должен осознавать, что в будущем навсегда останется сомнение – является ли он монархом всех граждан, или выражает интересы только части общества. А это сомнение морально подрывает монархию в самой ее основе.

Так что «монархическая партия», на мой взгляд – нонсенс. Другое дело, если в программах ряда ведущих партий будет присутствовать тезис, что монархия является одним из возможных путей развития страны в будущем. Стремление различных партий иметь надпартийную силу также естественно, как стремление оркестра иметь дирижера. Дирижер сам не играет на музыкальных инструментах, но без него музыка превращается в какофонию. Монарх, не занимаясь практической политикой, способен устранить какофонию из политического концерта. Он дирижирует не так, как ему велят, как его подталкивают или как от него требуют за плату, а так, как нужно, простите за игру слов, для стройного исполнения каждым своей партии.

(...) Монархия по природе своей власть отеческая. Поэтому она и надпартийна, и надклассова, и наднациональна. Для монарха все граждане страны – его сыны и дочери. Так было всегда: не случайно сам русский народ называл царя батюшкой, а царицу – матушкой. Государь не может отвернуться от кого-то из соотечественников, если у него иные убеждения, социальный статус или цвет кожи". (Глава Дома Романовых Е.И.В. Государыня Великая Княгиня Мария Владимировна http://www.imperialh...word/maria/1330.html)

Однако болгарам, верным православно-монархическому идеалу, нужно не судить и шельмовать своего Царя, а помочь ему преодолеть негативные последствия неверного шага.

22. Иоанна : Закатову на 20
2011-10-12 в 01:22

Уровень почтения не стал выше, а как раз наоборот. По-моему, я достаточно ясно об этом написала. О том, что говорит простой народ. Грамотные люди говорят и о десакрализации монархии. О том, что основание Царем партии и участие в парламентарных выборах, состязание с другими политическими партиями – это антимонархический, антисакральный и антидинастический ход. «Де факто это означает принятие ныне действующей конституции и ipso facto – добровольный отказ от монархического статуса» - это из статьи Георгия Тодорова «Обезглавленная монархия» http://www.pravoslav...enata_monarhija.htm

(обе – на болгарском) - не парадные, не мармеладные, а реальные, написанные болгарином, верующим человеком, православным богословом, с болью о родной стране и о православной монархии.

21. дед пенсионер : Если же он хочет Сталина, либеральную демократию, Гитлера, Пол Пота или папашу Дювалье...,
2011-10-12 в 01:12

Список неполный и несправедливый.
Начал со Сталина - кончил папашей Дювалье!
Безобразие!
Ладно бы еще матушкой Ван!
Старуху Ван стыдно не знать!

20. Закатов : Иоанне на № 19
2011-10-12 в 00:03

Мне не казалось, что я с Вами "препираюсь", и я нигде не судил о том, чего не знаю. По-моему, мы просто обменивались мнениями по поводу концептуального содержания статьи о. Александра.

Однако не могу не отметить, что в Вашей реплике № 19 Вы или упорно не хотите понять сказанное мною - с самого начала до настоящего момента, или противоречите сами себе. По-Вашему, получается, что чтить Царя - это правильно, но при этом нельзя говорить, что общество, в котором уровень почтения к Царю стал хоть в чем-то выше, достигло некоторых успехов в процессе возрождения духовных ценностей. Это, по меньшей мере, нелогично.

19. Иоанна : Закатову на 18
2011-10-11 в 22:21

Так бы сразу и сказали вместо того, чтобы судить о том, чего не знаете.

„Я лишь убежден, что там, где две основные духовные и исторические опоры народного бытия - Церковь и Царственная Династия - стоят прочно и пользуются моральной поддержкой народа (пусть и не все являются практикующими прихожанами, и не все готовы отдать жизнь за Царя и Монархию), процесс возрождения традиционных ценностей поднялся на более высокий качественный уровень.»

Не поднялся и не поднимется, хоть мы здесь будем препираться еще месяц. Я в основном об этом. С уважением – Иоанна.

18. Закатов : Иоанне на № 17
2011-10-11 в 20:48

Уважаемая Иоанна!

О том, что на первом месте, между православными не может быть никакого спора - на первом месте всегда Бог - Царь Царствующих и Господь Господствующих, любовь к Нему и служение Ему.

Но если при этой вере и этом сознании мы исподволь начинаем считать себя "выше" и "вне" второго и третьего из триединства, то обязательно впадем в гордыню и сектантство.

Дух превыше всего, но мы в земной жизни состоим еще и из души и тела, и должны об этом всегда помнить, а не пытаться изображать из себя бесплотных и безгрешных духов.

"Православный хочет..." - это из Вашей лексики, которую я сознательно употребил, отвечая Вам. Пожалуйста, перечитайте Вашу предыдущую реплику.

Я ничего не использую для "внутреннего" или для "внешнего" употребления. Для всех пишу то, что думаю. В остальном, Ваши претензии должны быть обращены не ко мне, а к автору статьи, с которым, повторяю, я согласен в его главном отношении к теме, а не в нюансах, которые всегда можно в чем-то оспорить или подвергнуть сомнению (но только в мелочах).

Оборот «пусть немного, но весьма весомо сократилось» - совсем не описка. Мы можем бездумно пробежать большое расстояние вперед, а потом придется бежать обратно еще быстрее. А можем пройти один-два шага, но повернуть нас назад будет гораздо труднее. Какие бы гадости ни говорили о Царе Симеоне, в чем бы его ни обвиняли - а попробуйте теперь вычеркнуть его из жизни современной Болгарии. Даже если он сам или его советники допустили какие-то ошибки - а кто их не допускал?

Аргументы и статистические данные нужны в полемике, но они вторичны по отношению к обсуждаемым принципам. А я, как раз, считаю необходимым следовать не личным симпатиям и переменчивым и по разному толкуемым данным, а ПРИНЦИПУ служения Законным Государям.

Никакого "плюрализма" в сфере отношения к Истине я не предлагаю. Если мы православные, то истинным, справедливым и правильным мы непоколебимо считаем то, чему учит Святая Православная Церковь. Этому мы служим и в этом находим радость бытия.

На протяжении многих веков Церковь учит нас, следуя словам Апостола Петра: "Бога бойтесь, Царя чтите". Ни к чему иному я не призываю.

17. Иоанна : Закатову на 16
2011-10-11 в 16:28

Уважаемый госповид Закатов,

«Стремление к Царствию Божию не может основываться на отвержении Царства земного, точно также, как стремление к Небесной Церкви не может быть основано на отвержении земной Церкви.»

Я не говорила об отвержении земного или небесного, а лишь напомнила, что на первом месте.

«Если православный хочет иметь над собой власть царя - это нормально, так как проистекает из православного вероучения. Если же он хочет Сталина, либеральную демократию, Гитлера, Пол Пота или папашу Дювалье, то значит, либо у него в сознании присутствует путаница понятий, либо (что хуже, но, увы, случается) он вовсе не православный, а сознательно разрушает Церковь изнутри.»

«Православный хочет» - по-моему, это оксюморон. «Я хочу» - это не из православного словаря.
Из православного – «Да будет воля Твоя».

«Я сам - идеалист и оптимист. Наверное, не смог бы выполнять свои обязанности, если бы не был таковым. Но эти качества не мешают реалистично оценивать действительность.»

Многие из нас идеалисты и оптимисты. И это не всегда мешает правильно оценивать действительность. Я нормально отношусь к идеализму, как к чему-то «для внутреннего употребления», когда вред от него может касаться только меня. Но ко всему, что выносится на люди, нужно относиться с большой ответственностью. Чтобы реально оценивать действительность, нужно хорошо ее изучить, нужно владеть вопросом. Вот приезжайте, поживите здесь лет пять, почувствуйте что такое балканская специфика, поймите, насколько менталитет братьев-болгар отличается от русского, ознакомьтесь с обстановкой – духовной, политической, экономической, изучите хорошенько историю страны, и тогда делайте какие-либо выводы. Иначе Вы просто введете людей в заблуждение.

«И в России, и в Болгарии до восстановления монархии весьма и весьма далеко. Однако там, где историческая династия вернулась в общественную жизнь своей страны, расстояние до цели пусть немного, но весьма весомо сократилось.»

Мне не совсем понятен оборот «пусть немного, но весьма весомо сократилось», наверное это просто описка, но я уверена, что расстояние не сократилось ни на грамм. Скорее даже наоборот. Оно было совсем коротким, когда Его Величество вернулись в Болгарию. Когда новые царьки еще не пустили корни, когда народ еще что-то решал, когда он верил и радовался законному (совершенно законному – с этим никто не спорит, и в этом действительное преимущество Болгарии) Царю и верил в него, верил в то, что Государь вернулся для того, чтобы спасти Болгарию, а не для того, чтобы, воспользовавшись властью премьера, вернуть свое имущество и обеспечить своих детей. Вот Вы говорите, что он многого не успел. Но это-то он сделал в первую очередь, на что народ, если Вы действительно займетесь серьезным опросом, непременно укажет. Это скажут самые простые люди, а отнюдь не «заидеологизированные настолько, что уже не имеют своего мнения», не жертвы «мнения горстки бывших политических противников Симеона II».
Да, историческая династия присутствует в общественной жизни страны – это факт. Присутствует, пока никому не мешает и не имеет популярности. На этот счет у меня лично иллюзий нет.

«В остальном можно долго полемизировать, приводя различные аргументы, статистические данные и пр. Как бы то ни было, мы должны делать то, что считаем истинным, честным и справедливым, а в остальном полагаться исключительно на волю Божию.”

Аргументы и факты, статистические данные в полемике необходимы, они о многом говорят. Иначе это не полемика, а просто трёп.

Нельзя говорить о духовном возрождении там, где большинство людей обходятся без Бога, где не уважается священство и духовные традиции, где раздвоены церковный календарь (Пасха и подвижные праздники, а также день св. Георгия Победоносца и св. Трифона – по старому, неподвижные праздники – по новому стилю) и язык богослужения (все, что поется,- на церковнославянском, что возглашается – на болгарском).
И я категорическо против Вашего „мы должны делать то, что считаем истинным, честным и справедливым” – в христианстве нет и не может быть плюрализма, не может быть множества маленьких истин. В христианстве одна -единственная Истина и одна-единственная система координат. Мы должны жить по Божьим заповедям, по-христиански. Иначе кто-то может посчитать справедливым вершить свой революционный суд, стрелять „врагов народа” и грабить награбленное.

В моей семье очень любят фильм „Леопард” Л.Висконти. Главный герой фильма, князь, с грустью говорит:”На смену нам, львам и леопардам, придут шакалы и гиены”.
Придут те, кого мы сами заслужим. Поэтому при всем моем уважении к монархии и болгарскому Царю, считаю однако, что вопрос монархии решается только с одной, правильной стороны.

16. Закатов : Иоанне на № 15
2011-10-10 в 11:44

Уважаемая Иоанна!

Стремление к Царствию Божию не может основываться на отвержении Царства земного, точно также, как стремление к Небесной Церкви не может быть основано на отвержении земной Церкви.

Если православный хочет иметь над собой власть царя - это нормально, так как проистекает из православного вероучения. Если же он хочет Сталина, либеральную демократию, Гитлера, Пол Пота или папашу Дювалье, то значит, либо у него в сознании присутствует путаница понятий, либо (что хуже, но, увы, случается) он вовсе не православный, а сознательно разрушает Церковь изнутри.

Можно и нужно стремиться объективно изучить личность Сталина и его эпоху, разобраться в трагедии этого человека и его современников. Нелепо отрицать, что Сталин был великий исторический деятель. Но "хотеть Сталина" - это никак не вписывается в православное миропонимание, так как Сталин был вождем богоборческого режима, и данный факт ничем невозможно опровергнуть.

Я сам - идеалист и оптимист. Наверное, не смог бы выполнять свои обязанности, если бы не был таковым. Но эти качества не мешают реалистично оценивать действительность.

И в России, и в Болгарии до восстановления монархии весьма и весьма далеко. Однако там, где историческая династия вернулась в общественную жизнь своей страны, расстояние до цели пусть немного, но весьма весомо сократилось. Вот в этом я твердо уверен, и это хотел сказать, комментируя статью о. Александра, которая мне понравилась не потому, что я согласен с каждым словом и утверждением автора, а потому что она дает пример православного почтительного отношения к Законным Государям, пример умения понимать невероятную сложность царственного служения и тяжесть царского Креста.

В остальном можно долго полемизировать, приводя различные аргументы, статистические данные и пр. Как бы то ни было, мы должны делать то, что считаем истинным, честным и справедливым, а в остальном полагаться исключительно на волю Божию.

15. Иоанна : Закатову на 14
2011-10-09 в 20:13

Не бойтесь, уважаемый г-н Закатов, я вкладываю в это стихотворение евангельский смысл – тот, который вложен в него автором: „ Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам” (Мф 6, 33). Надо стремиться усвоить божественную, благодатную, вечную жизнь, а тогда устроится и временная, земная. А так один православный хочет царя, другой православный хочет Сталина и готов побить своего брата во Христе, который хочет чего-то иного.

Думаю, Вы знаете, что гениальная уваровская формула, определяющая пути самобытного развития России „Православие. Самодержавие. Народность.”, опирается на христианскую трихотомию дух-душа-тело. Это – единственно верная иерархия ценностей, о чем уже было сказано в первом абзаце. Но духовное дается тяжело, поэтому всегда есть искушение повторить первородный грех и поискать легкий обходной путь. Душевное выводится на первое место очень часто, политизация православных России –„ из той же оперы”. И спорят надрываются, и все знают, что нам нужно, и все кухарки разбираются в управлении государством, как и обещал Ильич. А нам нужно стараться жить по заповедям и, веруя в Промысл Божий, принимать, что Бог даст, включая и власти.

Да, где-нибудь на соседней ветке несогласных сразу же определяют в троцкисты, власовцы, либерасты и пр. враги народа. Вы, безусловно, „помягше” – начали с „пессимистки”, закончили „идеалисткой”. Продолжу настаивать на том, что я все-таки ближе всего к реализму. Ситуацию в России не идеализирую никак, но все же с Болгарией ее сравнивать нельзя. Еще раз повторю, что изучение ситуации и ее описание – это моя работа. С благословения, конечно. В России провожу месяц-полтора в году. В прошлом году побывала в Пюхтицком монастыре и в новгородских – Варлаамо-Хутынском и Николо-Вяжищском. В позапрошлом году была на Валааме и делала большую программу в Софии, посвященную 20-летию возобновления монастыря. В этом году объездила болгарские монастыри – десятка два. И очень расстроилась. Очень! Дело даже не в количестве монашествующих -120 человек на всю страну, в которой более пятиста монастырей.

В России кто-нибудь видел пустой храм в воскресный день? А здесь – сплошь и рядом. И так во всем. Поэтому я склонна думать, что это Вам в поставщики сведений попались неудержимые оптимисты. Или люди, которые не в курсе. Что до опроса на улицах, то здесь, как и у нас, гостям принято говорить, что надо, а не что думаешь. Поэтому ориентироваться на такой опрос нельзя. Если бы вы спросили, как народ относится к Тодору Живкову, услышали бы немало хорошего. Недавно наткнулась на билборд с его портретом и благодарностью. Хотя не исключаю вероятность того, что после разочарования в очередном правительстве народ опять захочет Царя и пересмотрит свои взгляды на реституцию царского имущества – вернуть свое все ж лучше, чем разворовать чужое. Опять же, Его Величество говорит грамотно и пишет, поди, без ошибок в отличие от… впрочем, это уже другая история.

14. Закатов : Иоанне на № 13
2011-10-09 в 00:52

Уважаемая Иоанна! Стихи о. Романа очень хорошие. Но, боюсь, Вы вкладываете в них неверный смысл. Очевидно, что под "троном" автор имеет здесь ввиду не настоящий престол православных Царей, а употребляет это слово как поэтический образ власти вообще.

Если у власти оказывается демагог - "глаголющий высоким слогом", то как его ни назови - хоть избранным "царем", хоть президентом, хоть диктатором - "толпа останется толпой", потому что не хочет обратиться к Богу и учрежденному Им отеческому порядку, а желает жить "по многомятежному человеческому хотению".

А истинный трон православных царей никак не может занять "любой", независимо от владения или невладения слогом. Именно возвращение ЗАКОННОГО НАСЛЕДСТВЕННОГО ПРИРОДНОГО Царя (или Царицы) будет свидетельством обращения народа к Богу, ибо земные Цари в Богоучрежденном мироустройстве являются живыми образами Небесного Царя Царствующих. Это не значит, что монархия - панацея от всех бед. Но при монархии народ обретает духовную целостность и правильную структуру, что является залогом движения в правильном направлении. А все иные системы разрушают единство, атомизируют человеческое общество и всё дальше уводят его от Бога.

Вы в чем-то идеализируете ситуацию в России, а о. Александр и его помощники, наверное, в чем-то преувеличили успех монархического мировоззрения в Болгарии. Но идеализация, в любом случае, все равно лучше, чем постоянный сарказм, очернение, недовольство, противление, выискивание соринок в глазу ближнего, а тем более бессовестные клевета и ложь. Пожалуйста, не примите это на свой счет, но, к сожалению, слишком многие участники дискуссий в Интернете грешат таким поведением, не понимая, что "нет истины в поношении, и нет правды там, где нет любви".

13. Иоанна : 10, Закатов
2011-10-08 в 23:18

иеромонах Роман (Матюшин)

Без Бога нация – толпа,
Объединенная пороком,
Или слепа, или глупа,
Иль, что еще страшней, – жестока.

И пусть на трон взойдет любой,
Глаголющий высоким слогом,
Толпа останется толпой,
Пока не обратится к Богу!

12. Иоанна : 11, Эрик Лямпе
2011-10-08 в 23:15

О нет, что Вы, в России с этим куда лучше! Во всем смыслах – и количественно и качественно. Верующие болгары, наоборот, на Россию заглядываются и говорят: «У нас так никогда не будет». Дело не только в советском воспитании. Тут и десятилетия под схизмой и многое другое. Болгарский народ за последние 20 лет дважды оказывал доверие коммунистам (теперь они называют себя социалистами) – дважды они были у власти, но ничего не изменилось. Теперь все в первую очередь – бизнесмены. И народ никому не верит. Становится пофигистом.
Что касается монархии, то я как раз – за. Но не дозрели мы еще.

11. Эрик Лямпе : Re: Встреча с государем
2011-10-08 в 22:41

Уважаемая Иоанна,

в России большинство народа также равнодушно к монархии и русским традициям. Последние существуют лишь в виде музейного и сценичного фольклера.
Этому не стоит удивляться, потому как Болгария, как и Россия, прошла через советское воспитание. Не будем даже пытаться раскрывать здесь, что это советское воспитание означает. Замечу лишь, что всякое, как бы это выразиться, сюсюкание, ассоциирование с монархией, что здесь, что в Болгарии, у меня лично вызывает недоумение. Монархия ведь не сокровища Шлимана, или иной какой редкий музейный экспонат, верно?

10. Закатов : Иоанне на № 9
2011-10-08 в 16:18

Народ всегда относится ко всем своим Государям с любовью, как дети в семье относятся с любовью к отцу и матери. Когда Народ из единой семьи обращается в "население" или "массу", тогда, конечно, каждый кто во что горазд.

9. Иоанна : Закатову на 8
2011-10-08 в 14:49

Уважаемый господин Закатов. Я не чересчур пессимистична, а всего лишь реалистична. Живя среди болгарского народа, занимаясь общественной деятельностью, а не просто «получая информацию». Не стану приглашать сюда людей, близко знакомых с вопросами премьерства Его Величества и народной любви к своему государю после этого. Боюсь, что они будут не столь деликатны, как я. Народ любил Царя Бориса, но не любил Царя Фердинанда. Так что к царям он всегда относился по-разному. И дело отнюдь не в политике, которой простой человек не понимает.

8. Закатов : Иоанне на № 7
2011-10-08 в 12:18

Уважаемая Иоанна, Вы чересчур пессимистичны. Отец Александр описал свои впечатления, и они свидетельствуют о глубоком уважении болгар к своему Царю. Я получал аналогичную информацию и из других источников. Отношение к тем или иным политическим инициативам Царя Симеона - явление совершенно иного порядка. Мы можем быть в чем-то несогласными с нашими отцом или матерью, тем более в сфере политики, но не перестаем любить и почитать их.

Что касается суеверий и т.п., то это неизбежное следствие разрушения системы духовного просвещения после свержения монархии. Преодоление этих духовных недугов возможно только постепенной длительной кропотливой работой, предводителями и ориентирами которой - и в Болгарии, и в России - по определению являются Поместные Православные Церкви и законные природные Династии.

7. Иоанна : Закатову на 6
2011-10-07 в 21:34

Я лишь убежден, что там, где две основные духовные и исторические опоры народного бытия - Церковь и Царственная Династия - стоят прочно и пользуются моральной поддержкой народа (пусть и не все являются практикующими прихожанами, и не все готовы отдать жизнь за Царя и Монархию), процесс возрождения традиционных ценностей поднялся на более высокий качественный уровень.

Меня огорчает именно то, что болгарский народ в основной своей массе равнодушен к Церкви и монархии. Партия НДСВ (Национально движение Симеон Втори) не имеет ни популярности, ни силы. Если честно, то я вообще никакого процесса возрождения традиционных ценностей в Болгарии не вижу. Никто его не видит, что называется, в упор. Болгария по оккультизму нас переплюнула, по суевериям – это да. Если только считать возрождением традиций приготовление на Никул ден рыбы, барана - на Георгьов ден и обильное пьянство на св. Трифона -в день, когда подрезается виноградная лоза… Увы…

6. Закатов : Иоанне на № 4
2011-10-07 в 15:30

Уважаемая Иоанна!

Всё познается в сравнении. Я не говорю, что в Болгарии всё идеально. Я не вполне уверен, что Его Величество Царь Симеон II поступил правильно, в свое время согласившись персонально участвовать в политической борьбе и лично возглавить правительство. Я лишь убежден, что там, где две основные духовные и исторические опоры народного бытия - Церковь и Царственная Династия - стоят прочно и пользуются моральной поддержкой народа (пусть и не все являются практикующими прихожанами, и не все готовы отдать жизнь за Царя и Монархию), процесс возрождения традиционных ценностей поднялся на более высокий качественный уровень.

5. Закатов : Царь Симеон II и Российский Императорский Дом
2011-10-07 в 15:22

Царь Симеон II долгое время жил в Мадриде, где после войны проживала и российская Императорская семья. Мать Царя Симеона - Царица Иоанна (1907-2000), является крестной матерью Главы Дома Романовых Великой Княгини Марии Владимировны.

Царь Симеон и члены его семьи в Мадриде на все церковные праздники встречались с Великим Князем Владимиром Кирилловичем и членами его семьи в православной храме святых Андрея и Димитрия на ул. Никарагуа.

В 1967 г. Государь Владимир Кириллович назначил Царя Симеона II своим душеприказчиком на случай своей безвременной кончины.

В 1976 году Царь Симеон сопричислен Государем Владимиром Кирилловичем к Императорскому Ордену Святого Андрея Первозванного в связи с бракосочетанием Великой Княжны Марии Владимировны и Принца Франца-Вильгельма Прусского (в Православии Великого Князя Михаила Павловича).

В 1981 году Царь Симеон и Царица Маргарита присутствовали при совершении таинства крещения сына Великой Княгини Марии Владимировны - Великого Князя Георгия Михайловича.

Российский Императорский Дом и Болгарский Царский Дом связывают не только официальные отношения, но и крепкая дружба.

4. Иоанна : 2, Закатов
2011-10-07 в 14:58

Но в смысле возвращения традиционных ценностей Болгария опережает нас весьма сильно именно потому, что там патриоты сплотились вокруг Законного Государя

Господин Закатов, я живу в Болгарии и 10 лет тружусь на ниве возвращения традиционных ценностей, поэтому изумилась этой, вероятно, совсем свежей новости. Просто несколько подзадержалась „на югах” – у моря, и, видимо, пропустила нечто очень важное. Когда уезжала, ситуация была несколько иной – не такой, как Вы ее описываете. Она была отчаивающей.

Остается только попросить Дорогую Редакцию найти для освещения этого вопроса болгарских авторов. Могу взять на себя перевод статьи.

Для справки о традиционных ценностях. В Болгарии на сегодняшний день не более 5 тысяч так называемых „практикующих православных христиан”. Не знаю, сколько в „преодоленном” расколе – иннокентьевском и календарном.

3. Обломов : Интересные факты из жизни Царя Болгарского Бориса III
2011-10-07 в 14:55

Очень интересная статья! Спасибо отцу Александру! И фильм бы очень хотелось посмотреть...

В дополнение к сказанному о болгарском царе Борисе III, еще несколько интересных фактов из жизни покойного царя, которые, как мне кажется, существенно повлияли на мировоззрение Бориса:

15 февраля 1896 года Борис был крещён в православие, при этом русский царь Николай II стал его крёстным отцом;

1 сентября 1911 года, во время визита к своему крёстному отцу Николаю II, Борис становится свидетелем убийства русского премьер-министра Петра Аркадьевича Столыпина, застреленного на его глазах в киевской опере.

2. Закатов : Прекрасная статья
2011-10-07 в 14:14

Прекрасная, взвешенная, объективная и, в тоже время, приятно эмоциональная статья - достойный подражания пример православного отношения к Носителю Царственного Служения.

Болгарский опыт, разумеется, для нас очень важен - и его плюсы, и его минусы.

Конечно, Царю Симеону II удалось еще далеко не всё. Но в смысле возвращения традиционных ценностей Болгария опережает нас весьма сильно именно потому, что там патриоты сплотились вокруг Законного Государя, даже если не во всём с ним согласны, и не уподобляются библейскому Хаму, не выискивают и не выставляют на показ подлинные и мнимые грехи и ошибки своих Государей.

В России мы сдвинем дело национально-государственного возрождения с мертвой точки только тогда, когда научимся не только плакать по прошлому и прославлять почивших Монархов, но также почитать и поддерживать ЖИВЫХ Законных Преемников Царственного наследия.

1. Иоанна : Re: Встреча с государем
2011-10-07 в 13:41

Когда-то и я оставила свою подпись за возвращение в Болгарию Царя Симеона II. Не жалею, считаю, что поступила правильно. Воодушевление действительно было большое. Правда, были и такие мудрые люди, которые сказали, что царь-де бедный, а детей у него пятеро. Говорят, был реальный шанс восстановить монархию. Но кто-то чего-то не потянул и закончилось выборами. С предвыборным слоганом: „Верьте мне”. Поверили. Не все, конечно. Но выбрали. Болгария – парламентская республика, премьер в ней будет поболее нашего.

Его Величество производит, бесспорно, сильное впечатление. Одно слово – царственный: стать, манеры, изысканность. Про внутренний мир не знаю, но по всему видно, что это человек западный. О результатах его премьерства вспоминать не принято. Больно, и осуждать помазанников негоже. Старалась и я этого не делать. А написала потому, что болгарский урок очень важен для нас, русских.